«Да здравствую я! — с пафосом думала она, и все угрызения совести, все тревоги меркли перед этим утверждением. — «Sui amans sine rivali» — «Любящий себя не имеет соперника».
И напрасно дядюшка так беспокоится о наследниках. Даже когда умирает самый одинокий на свете человек, всегда, откуда ни возьмись, тут же, словно черти из преисподней, появляются какие-то дальние родственники, которые устраивают бесконечные бои, многолетние судебные тяжбы за наследство. И в конечном счете все наследство идет прахом.
Так зачем переживать и беспокоиться о том, что будет? Живи и радуйся здесь и сейчас белому свету, собственной красоте и богатству, известности и славе. Если тебе, конечно, позволит твоя зависть.
Но и с ней очень даже можно договориться. Зависть всегда подскажет, как ее удовлетворить, чтобы не портила тебе жизнь. Для этого нужно только сделать какую-нибудь гадость тому, кому ты завидуешь. И твоя зависть успокоится, будет некоторое время сидеть тихо и не беспокоить. Пока снова не поднимет голову. Но ты ведь уже знаешь, что нужно делать?
Так что все хорошо, прекрасная маркиза высшего света, все просто замечательно! А раз завидуешь сама, дай возможность позавидовать и другим.
Вот Мила и старается. Она совсем не считает себя жадной, поэтому щедро делится чувством зависти со всяким желающим. А желающих хоть отбавляй. Ее телепередачи имеют самые высокие рейтинги, глянцевые журналы раскупаются, как горячие пирожки, а желтая пресса приносит очень приличные доходы. Заработать можно на чем угодно, было бы желание. А у Милы оно есть, и не одно.
— Пеленки, распашонки — не хочу, — прервала молчание Мила, вдыхая прохладу вечернего воздуха и искренне радуясь своей прекрасной свободной жизни.
— Людмилочка, душечка, ну какие пеленки в наше-то время! — возмутился дядюшка. — Сейчас для детей придумали много всяких изобретений, лишь бы освободить мамочек от лишних хлопот. И нянек у тебя будет видимо-невидимо.
— Это я образно. Ты думаешь, мне легко дается такая фигура? Да я только посмотрю на тортик, и уже толстею.
— Какая фигура, деточка! Раскрой пошире глазки-то, посмотри на себя внимательно: Кощеиха бессмертная.
— Вот ты сам и ответил на свой вопрос. Именно — «бессмертная», а значит — всех переживу.
— С тобой спорить…
— Вот и не спорь.
— Так что же делать прикажешь, с непутевой-то?
— Любить меня!
— Ты прекрасно знаешь, что никто тебя не любит больше, чем я.
— Вот и хорошо. Тогда перестань меня мучить.
