Еще минута - и все кончено. Партизаны обыскивают трупы, собирают оружие. Из документов убитых Косицин узнал, что карательный отряд был послан из соседней деревни, где комендантом оберлейтенант Лоренс. Подошел Ермолаев, лихо козырнул:
- Товарищ командир, уцелела одна-единственная лошадь. Куда ее?
- Отпустить.
- Как так отпустить?
- Пошлем ее в деревню. Пусть доставит оберлейтенанту Лоренсу нашу весточку.
Кто-то расстелил на снегу плащ-палатку, кто-то осторожно, прикрыв шапкой, засветил фонарик, кто-то приготовил планшетку и лист бумаги.
- Пиши, - приказал одному из партизан Шапошников и начал диктовать: - Гер оберлейтенант Лоренс, душа из тебя вон!..
- Да будет тебе известно, - подхватил Евстафьев, - что партизаны били, бьют и будут бить фашистских карателей…
- Не видать тебе, фашистский вояка, русской земли как своих ушей, - продолжил Васьковский, - твои дружки уже отвоевались и коченеют на морозе. Теперь твоя очередь, гад ползучий. Жди встречи!
Кинооператор суетится вокруг партизан, нацеливаясь аппаратом.
- Какой замечательный кадр пропадает, - с сожалением восклицал он. - Лучше репинской картины "Запорожцы пишут письмо турецкому султану!" Эх, темно… Снимать нельзя!
Письмо сунули в немецкую пилотку и привязали к лошадиному хвосту. Кто-то стеганул лошадь веткой, и она, заржав, припустилась по дороге в деревню.
В стороне от больших дорог расположилась лесная деревенька Остров. Немцы сюда редко заглядывали. Разве что нагрянут вооруженные до зубов полицаи, обшарят избы, заберут все, что подвернется, и, опасаясь партизанской мести, поспешат убраться поскорее.
Вот в эту деревеньку после боев и походов Дмитрий Косицин и привел свой отряд. Колхозники радушно встретили дорогих гостей. В избах затопили печи, на столах появилось немудреное угощение.
Вдруг застрочил пулемет. Тревога! Подхватив автоматы, партизаны бегут к околице, залегли у плетня. С лесной опушки цепью наступают гитлеровцы. Разгорается упорный ближний бой. Кое-где он переходит в рукопашный.
Чемпион Ленинграда Владимир Шапошников схватился с рослым немцем в форме летчика. Мгновение - и автомат выбит из рук карателя. Он что-то испуганно кричит, показывая на грудь.
Это только наши умеют - все видеть и понимать в жестоком бою. Шапошников не нанес удара - "Черт с тобой, потом разберемся!".
После боя, рассматривая отобранные у пленных документы, Шапошников обратил внимание на диплом, выданный пловцу, чемпиону города Бреслау Вилли Хенке. Владимир приказал привести Хенке. Каково же было его удивление, когда перед ним предстал тот самый немец, которого он обезоружил в бою!
