Мужчина слегка дернул ее за руку и увлек в круг сердца.
– Что нам полагается делать согласно традиции?
– Ну, существует несколько ритуалов, – произнесла Тамсина. – Сначала, пожалуй, нам надо провести обручальный обряд, произнести соответствующую этому случаю клятву.
– Да. Сначала женитьба, затем – обручение.
Он улыбнулся, а девушка несмело улыбнулась в ответ.
– Сними с шеи шарфик, – сказала Тамсина.
Мужчина удивленно приподнял брови, однако развязал узел и, сняв шарф, протянул его девушке.
– Обверни его вокруг моей шеи, – наставляла девушка, – держи руками за кончики и говори обещание. Так принято у ромалов. Так происходит обряд обручения.
Слегка нахмурившись, Уильям Скотт завел ткань ей за голову и потянул за кончики материи на себя, пока та не натянулась у нее на шее. Шелк был на удивление мягким. Он до сих пор хранил тепло его тела. А еще ткань приобрела его запах. Словно небесное кольцо обвило ей шею, стирая воспоминание о веревке, которая не так давно сдавливала ее.
– А теперь произнеси первое, что придет тебе на ум, – сказала Тамсина. – Судьба уже соединила нас. Если ты прислушаешься, судьба подскажет тебе правильные слова.
Уильям кивнул. В его голубых глазах застыла какая-то мысль. Потом он обмотал пальцы тканью и привлек ее к себе.
* * *
Ее серьезные, широко распахнутые зеленые глаза ни на миг не отрывались от его лица. С особым терпением и доверием она дожидалась, когда мужчина произнесет слова клятвы, и это весьма тронуло Уильяма.
Он замер, мысленно подбирая подходящие слова.
Солнце поднялось над горизонтом довольно высоко. Пока они стояли в круге сердца, туман вокруг них начал рассеиваться. Казалось, что солнечные лучи выжигают туман его сомнений.
Надо произносить слова клятвы.
Мужчина еще сильнее потянул края шелкового шарфа. Девушке пришлось приподнять голову, чтобы видеть его. Уильям не ослабил свою хватку. Теперь она стояла к нему совсем близко и дышала с ним в унисон.
– Я клянусь в преданности, Тамсина Армстронг, – торжественно произнес мужчина. – Я буду уважать брак, заключенный нашей смешанной кровью и взаимными обязательствами.
Девушка хранила полнейшее молчание и слушала.
– Я дарю тебе свое сердце как другу, – продолжал Уильям, – мою руку, чтобы опереться на нее, и мою фамилию как твой муж. Я сделаю все, чтобы ты ни в чем не нуждалась.
Губы девушки приоткрылись. Ресницы хлопали. Сердце чаще застучало в груди. Нежные зеленые глаза приковали его к себе так же прочно, как и тонкая зеленая шелковая ткань шарфа, которая удерживала ее.
