— Да нет, можно и по-другому, Билл, — мягко ответил Паттон. Глаза у него были пустые, как новые тарелки.
Энди вдруг затряс головой. Паттон посмотрел на него с насмешливой ухмылкой:
— Что-то опять не так, сынок?
— За девять дней он умер. Точно говорю. Сосчитал, — сказал Энди угрюмо.
Доктор развел руками, схватился за голову и отошел. Он снова покашлял в платок и стал внимательно изучать результат.
Паттон подмигнул мне и сплюнул через перила:
— Давай-ка не будем отвлекаться, сынок.
— Вы когда-нибудь затаскивали тело на шесть футов под воду? — спросил Энди.
— Нет, не затаскивал. Но с помощью веревки, думаю, можно.
Энди передернул плечами:
— Если веревкой, то на теле останутся следы. А с такой уликой вообще незачем утруждаться.
— Дело во времени, — сказал Паттон. — Мало ли что надо успеть сделать.
Билл Чесс что-то прорычал и поднял бутылку. Глядя на их серьезные загорелые лица, я даже не мог себе представить, что они думают на самом деле.
— Был, кстати, разговор о какой-то там записке, — рассеянно обронил Паттон.
Билл Чесс покопался в бумажнике и выудил сложенный клочок линованной бумаги. Паттон взял его и стал медленно читать.
— А даты нет, — заметил он. Билл мрачно склонил голову:
— Точно. Но уехала она месяц назад, двенадцатого июня.
— Она и раньше вроде бы уезжала.
— Да, — уставился на него Билл. — Я тогда напился и заночевал у одной потаскухи. В прошлый декабрь, как раз перед первым снегом. Мьюриел тогда не было с неделю. Потом явилась как ни в чем не бывало и говорит, что хотела малость развеяться. А жила, мол, у подружки, когда-то вместе работали в Лос-Анджелесе.
— И как эту подружку звали? — спросил Паттон.
— Я не спрашивал. Что Мьюриел ни делала, меня все устраивало.
— Понятно. А в тот раз записку она оставляла?
— Нет.
— Записка-то выглядит малость потертой, — заметил Паттон, складывая ее.
— Таскаю с собой весь месяц, вот и все дела, — окрысился Билл Чесс. — А кто сказал, что она и раньше меня бросала?
— Сейчас уже не вспомнить. Сам знаешь, как бывает в нашей глуши. Люди все замечают. Разве что летом им труднее, когда полно пришлых.
На какое-то время наступило молчание, наконец Паттон рассеянно спросил:
— Значит, уехала двенадцатого июня? Или ты просто решил, что уехала? А кто-нибудь в коттеджах на той стороне был?
Билл Чесс посмотрел на меня, и его лицо снова потемнело:
— Спросите у этого шпика, если он и сам всего не выболтал.
Паттон даже не повернул ко мне голову. Он разглядывал цепь вершин вдали над озером.
