У него скрутило живот.
– Если она моя, то все изменится. И ты это понимаешь.
Прикусив губу, она взглянула на спящего ребенка на руках и тихо ответила:
– Разве изменится?
Стефано нежно коснулся руками ее плеч.
– Пожалуйста, останься, Тесс. Ты устала, как и Эсме. Просто останься. Вы ляжете в спальне, а я устроюсь на диване.
Она удивленно посмотрела на него, затем на спящую малышку и с видимым нежеланием вздохнула.
– Ладно-ладно. – Подойдя к коляске, она взяла из нее пакет с подгузниками. – Где спальня?
Стефано почувствовал себя победителем.
– Иди сюда.
Он провел ее по короткому коридору в спальню с широкой кроватью под балдахином, мраморной ванной комнатой и окнами с видом на сверкающие городские огни. Он указал на ванную комнату.
– Там новая зубная щетка, туалетные принадлежности и все необходимое. – Он колебался. – Попросить принести тебе пижаму? А детскую кроватку?
Она покачала головой, устало глядя на него:
– Просто оставь нас одних.
Кивнув, Стефано тихо закрыл за собой дверь. И вернулся в гостиную, чувствуя сильное напряжение. Он испытывал странное беспокойство. Сыграв несколько нот на рояле, он остановился, вспомнив, что Тесс и ребенок стараются уснуть. Повернувшись к бару, он налил себе виски и подошел к окнам, глядя на нью-йоркскую ночь.
Выпивая, он мрачно смотрел в окно, пока сорокалетний виски обжигал ему горло.
Тесс. Рыжеволосая, с яркими глазами, она отличалась от всех знакомых ему женщин. Она была чертовски веселой, милой и сексуальной. Утром, проснувшись в ее объятиях, он уже планировал сделать ее своей любовницей, но она вдруг призналась ему в любви, и его мир остановился.
Стефано резко отвернулся от окна. Работа. Ему надо поработать.
Поставив полупустой бокал на стол, он взял ноутбук и сел на диван. Он безучастно читал электронные письма, обзоры выступлений конкурирующих компаний на Неделе моды в Нью-Йорке и подробности предстоящего мероприятия бренда Меркурио в Париже.
Все эти отчеты казались ему крайне важными всего несколько часов назад, но теперь выглядели бессмысленными символами на экране. Ему показалось, что Тесс поет колыбельную дочери.
Его дочь.
Он не знал этого наверняка. Хотя, взглянув в карие глаза малышки, он перестал сомневаться.
Тесс замолчала, и в номере стало тихо. Стефано уставился в ноутбук, желая, чтобы Тесс вышла и поговорила с ним.
Он взял одеяло и подушку из шкафа и вернулся на диван. И вдруг понял, что забыл взять пижаму. Он не хотел идти в спальню и будить Тесс, но не мог спать голышом.
