«Это все не может быть реальностью», – сказала она себе. Ее сердце забилось сильнее, когда она смотрела на платья, о которых такие девушки, как она, могли только мечтать как о чем-то недостижимом.
А если все это реально, тогда оно временное. Оно как тест, который любили устраивать приемные родители. Одна семья, в которой она жила, установила жесткие правила приема пищи, а потом оставляла на кухне свежие ароматные пончики, чтобы посмотреть, кто попадется в ловушку.
Нет, мысленно усмехнулась Шона, ее такими вещами не проведешь.
Если что-то и выглядит настолько хорошим, чтобы быть правдой, то оно, вероятно, для того, чтобы причинить ей боль. Она давным-давно это поняла.
Завернутая только в полотенце, Шона подошла к двери в гардеробную, которая по своим размерам не могла сравниться ни с одним виденным ею шкафом. Это была большая комната с креслами посередине, как будто предыдущие обитатели уставали переодеваться в бесконечные наряды и нуждались в отдыхе. И вместо того, чтобы надеть разложенное на кровати причудливое платье, достойное сказочной принцессы, Шона решила покопаться в гардеробной и выбрать что-то более разумное. Ее собственной одежды нигде не было, но она нашла брюки, которые идеально на нее сели, и что-то вроде туники голубого цвета. Вся одежда подошла ей, и она чувствовала себя комфортно в вещах, которые ей не принадлежали. Это был тревожный симптом.
Шона была уверена, что правильно поняла вздох Ядиры, когда та увидела ее в игровой комнате Майлза, который, казалось, даже не заметил отсутствия матери. Однако она не стала переодеваться. И именно в этом наряде прошествовала в личную столовую короля Халии. Вот только сейчас король Халии меньше всего походил на того человека, которого она встретила в баре пять лет назад. Малак сменил костюм на что-то белое и струящееся, Шона не нашла этому названия. Наряд очень шел ему. В нем он выглядел более опасным. Более требовательным. И невероятно красивым.
Любому с первого взгляда стало бы ясно, что перед ним могущественный монарх.
– Во что ты одета? – спросил Малак.
Он полулежал на груде ярких подушек перед низким столиком, заставленным подносами с едой.
Такая обстановка была Шоне непривычна. Особое впечатление на нее произвел балкон позади Малака. С балкона открывался потрясающий вид на город, который казался ей, родившейся и выросшей в байю, совершенно инопланетным.
Ощутив поднимающийся в душе восторг, Шона напомнила себе, что не может чувствовать ничего, кроме гнева.
