– Но ты не сказала мне, ни разу, – поставив на стол локти, он упирается подбородком в сжатые в кулаки кисти рук, впивается в меня прищуренным взглядом.
– Я не хотела тебя расстраивать. Зная ваши отношения с братом, я просто не хотела волновать тебя. Думала, ты приедешь, и я объясню тебе в личном разговоре, глаза в глаза, – подавшись к нему, обхватываю рукой его запястье, тяну на себя. А когда Стас поддается, накрываю его ладонь своей.
– Ты же знаешь, что он ненавидит меня. И сделает все, чтобы мне насолить, – все еще звенящим от напряжения голосом, но уже без прежней агрессии.
– Да, я все понимаю. Поверь мне, Стас, я никогда не забуду, какая скотина твой брат, – произношу это, смотря в его глаза. Мои слова – сущая правда.
Вижу, как постепенно разглаживаются морщинки на лбу, вижу, как теплеет взгляд мужчины.
– Давай, я тебе вина подолью, – поднимаясь из-за стола, беру бутылку и подхожу к Стасу. Он продолжает сидеть неподвижно. Но когда я, наполнив его бокал, уже было убираю руку, резко хватает меня за запястье, сжимает его так сильно, что я едва не роняю бутылку.
– Больно, – вскрикиваю я, удивленная его действием. В ответ на это Стас еще сильнее сжимает мою руку.
– Вы целовались. Там, в кабинете. Регина, я не слепой идиот. А ты сейчас старательно пытаешься сделать его из меня, – рычит он, в один момент снова превратившись в сгусток нервов.
– Мне больно, Стас, – я пугаюсь его взгляда. Руку огнем жжет от боли, а он даже не думает ослаблять хватку. Мне, правда, страшно, никто и никогда не хватал меня с такой яростью и не обращался так со мной.
– Отвечай мне, Регина, – резко тянет руку на себя, я выпускаю бутылку с вином из рук, и та падает на паркет, рассыпаясь на мелкие осколки и заливая все вокруг.
– Нет, я не целовала его, Стас! Если у вас с Захаром какие-то проблемы, решайте их сами, и не впутывайте меня! Меня с этим человеком абсолютно ничего не связывает! – кричу, срываясь на плач.
– Отпусти, мне больно, – слезы градом льются из глаз. Меня настолько трясет, что я больше не могу себя сдерживать.
Стас словно из забыться выныривает. Встряхнув головой, наконец-то отпускает руку и пытается дотронуться до моего лица, отталкиваю его ладонь, убегаю и закрываюсь в ванной. Сползаю по стеночке на холодный кафель, прижимая ноющую руку к груди. Мне так больно, так горько, что хочется умереть.
– Регин, открой, – раздается за дверью напряженный голос Стаса, а следом за ним – стук.
Молчу. Зажав рот кулаком, сотрясаюсь в беззвучных рыданиях.
