– Я ненавидела тебя, – не дождавшись моего ответа, произносит она обманчиво тихим голосом. Подбородок дрожит, а в глазах слезы стоят. – Я так хотела стать лучше! Стать красивой! Доказать, что я чего-то стою! Ты знаешь, насколько сильно мне хотелось похудеть? Когда одолевал голод, каждый раз, смотря на аппетитные блюда нашей кухарки, я воскрешала в памяти твои слова, брошенные мне. И вместо обеда или ужина изнуряла себя тренировками, выматывалась до потери сознания. Я мечтала, что однажды ты встретишься на моем пути и посмотришь на меня по-другому, – она снова срывается на плач. – Не с отвращением, а с желанием.
– Что ж, ты получила, что хотела, легче стало?
Регина закрыла глаза и начала медленно дышать, а я смотрел на то, как поднимается и опускается ее грудь.
Когда она заговорила, ее голос был сиплый и безэмоциональный.
– Не стало, Зар. Совсем не стало, – спрятав от меня свое лицо в ладонях, она начинает рыдать. Горько так, протяжно. И эта картина поражает, застает меня врасплох. Не знаю, как ей это удается. Достучаться до того, что, казалось бы, давно уже мертво.
Мне думалось, я давно потерял эту способность любить и жалеть. На меня никогда не действовали слезы. Точнее, женские истерики не вызывали у меня ничего, кроме глухого раздражения. Но слезы этой девушки что-то делали с моими внутренностями. Меня выворачивало жутким спазмом. Где-то в груди стало больно. Совсем как тогда. После ЕЕ предательства. После того, как Лена просто-напросто подтерлась моими чувствами к ней и выкинула, словно ненужный хлам.
Лена… А потом – словно кто-то щелкнул выключателем, я начал вспоминать. Не ее, не Регину – нет. Вспомнил, как я, не просыхая, месяц пил, и все те дни слились в одну черную дыру. Я сам подыхал тогда. Помню, был, как идиот, счастливый. Собирался сделать ей предложение, купил кольцо стоимостью в полугодовую зарплату. Черт, да я тогда готов был звезды с неба достать, и к ней, на коленках. Только вот не дошло у нас даже до предложения. А всего-то стоило забыть документы на работе и зайти в соседний кабинет. Ну, а дальше – в стиле лучших сопливых драм. Она на нем, прямо на рабочем столе. Скачет так отчаянно, так остервенело. А самое интересное, даже бровью не повела, когда меня заметила. Улыбнулась так, сука. А потом кричала, что я мудак, что ей никогда со мной хорошо не было, что никогда не кончала подо мной. Кричала, что с ним все иначе, что любит его. Много чего кричала, пока я выбивал дерьмо из этого урода.
