– Нет.
– Как только из цеха выходит горячий, только что приготовленной лист металла, размером в несколько метров, ей необходимо оббежать его за минуту и проверить на наличие дефектов. Женщина проводит всю семичасовую смену в специальном рабочем костюме весом в несколько десятков килограммов, в резиновых сапогах и здоровенных перчатках, с защитной маской на лице, потому что воздух настолько загрязнён, что дышать им невозможно. И с затычками в ушах, потому что вокруг стоит просто оглушительный шум. Слух они обычно теряют после первого года работы в подобном месте. А наша клиентка еще и сверхурочные часы берет, дабы как-то на плаву продержаться, – ровным голосом повествует он. – Думаешь, мошенница стала бы вкалывать в подобных условиях? – спрашивает он, смотря на меня в ожидании.
– Ты разговаривал с ней? Встречался? – спрашиваю я, не знаю, чему удивляюсь больше: нечеловеческим условиям труда Ольги или тому, что Захар в таких подробностях знает о ней.
– Нет, я навел о ней справки. Перед тем, как делать какие-либо вложения, предпочитаю владеть полной информацией, – пожимает он плечами, переключаясь на только что принесенный бургер.
Мы меняем тему. Продолжая ужинать, обсуждаем рабочие моменты, обходя стороной личную жизнь каждого. Удивительно, но сейчас рядом с ним я чувствую себя спокойно. И до сих пор не могу поверить в то, что так ошибалась в нем. Я думала, такой, как Зар, не способен на благородные поступки. Но, как оказалось, высокомерный и ледяной он лишь снаружи. А душа у него очень добрая.
Захар рассказывает мне какой-то смешной случай из практики, мы хохочем и допиваем пиво. И даже когда уже стол пуст, все еще сидим и болтаем, словно старые приятели, вспоминая институтское прошлое. Оказывается, Зар учился там же, где и я, только на несколько лет раньше.
Внезапно раздается звонок моего телефона. Достав аппарат из сумочки, принимаю вызов.
– Да, Стас, – говорю в трубку, приветствуя жениха. И только когда поднимаю взгляд на Зара, понимаю, что зря при нем приняла вызов. Вижу, как буквально на глазах каменеет лицо мужчины. Взгляд холодеет, становится непроницаемым.
– Да, все хорошо… Поужинать пришла с сотрудником, – говорю Стасу, лихорадочно обдумывая, как поскорее закончить разговор. – Нет, скоро дома буду, давай, как приеду, наберу тебя. Целую.
Сбросив вызов, с замиранием сердца возвращаю к нему взгляд, понимая, что на этом наше временное перемирие закончилось. Передо мной сидит прежний, холодный, бесчувственный и неприступный Захар.
