– Когда отдаешься наслаждению, не остается никаких препятствий, – сказал он Люси, как только она раздела его.
Упершись руками ему в грудь, Люси дала понять, что будет контролировать ситуацию. Еще ни разу она не чувствовала себя такой взволнованной и страстной. Неудивительно, ведь перед ней стоит обнаженный и великолепный мужчина с бронзовой кожей. Она влюбилась бы в него, даже если бы он не был эмиром Калалы.
– Теперь моя очередь, – сказал он и ловко снял с нее бюстгальтер.
Люси задрожала от восторга. Уткнувшись лицом в его теплую грудь, она слушала устойчивое биение его сердца. Тадж растянулся рядом с ней на кровати. Он оказался намного мощнее, чем она себе представляла. Рядом с ним она чувствовала себя тонкой веточкой. И желала отдаться ему, но Тадж не спешил утолять ее желание. Он принялся массировать и целовать ее ноги. Повернув ее лицом вниз, он стал покрывать поцелуями ложбинки у нее под коленями. Люси задыхалась от нахлынувших ощущений, не подозревая, что она такая чувствительная.
На ней остались только тонкие кружевные трусики. Корчась от ласк Таджа, она жаждала освобождения. Он поглаживал ее по спине, словно укрощая как резвого пони.
– Ты такая отзывчивая, – с довольным видом произнес он.
Она вскрикнула от волнения, когда Тадж стал ласкать ее бедра.
– Ляг на спину, – приказал он, и она поспешила подчиниться. Положив ее ноги себе на плечи, Тадж стал ритмично ласкать ее руками и языком, слушая, как она постанывает.
Подняв голову, он увидел, что Люси улыбается.
– Что тебя насмешило? – Он лукаво улыбнулся.
– Одна из моих фантазий, – призналась она.
– Забудь о фантазиях, – посоветовал он. – Реальность намного приятнее. Тебе будет хорошо, – пообещал он и стал снова ее целовать.
Она снова и снова умоляла его поторопиться. Но Тадж сдерживался. Он несколько раз довел Люси до вершины блаженства, добродушно упрекая ее в нетерпеливости. Наконец он обхватил рукой запястья Люси и поднял их у нее над головой. Он медленно и глубоко вошел в нее, желая, чтобы она наслаждалась каждым мгновением их близости. Заниматься любовью с Люси было так же естественно, как дышать. Она наконец упала в изнеможении на подушки, и он довольно улыбнулся.
– Ты никогда не устаешь? – спросила она, когда он снова начал ее ласкать. Свернувшись на простынях калачиком как довольная кошечка, она заставила его окаменевшее сердце желать невозможного.
Спустя долгое время он понял, что во время близости говорил с Люси на своем родном языке. Он шептал ей такие нежности, каких не слышала от него ни одна женщина. Он не знал, какое будущее ждет их обоих, но теперь Люси – часть его жизни.
