Тем не менее, когда это сообщение пришло на мой телефон, я все равно едва не расплакалась от отчаяния! И по дороге к его покоям все не могла унять сердцебиение и головокружение.
Что теперь будет? Со мной… и с моей семьей? С одной стороны, я была бы лишь рада разорвать эту чертову помолвку! Вот только… Если ректор все же решит сделать это (причем измена невесты будет довольно веским поводом для расторжения брачного договора), то наверняка заберет и ту помощь, которую оказывал моему отцу и моей семье. А тогда мне не следует ждать пощады уже от отца. И конец финансирования моего образования будет самым малым, о чем мне следует беспокоиться! Того гляди, еще продаст работать куртизанкой в настоящий элитный публичный дом для высшей знати… Если это правда случиться, то брак и вынужденный секс с ректором покажутся раем!
До сих пор не могу поверить в то, что была такой дурой. Как я могла поступать настолько неосмотрительно? Почему так легко потеряла связь с реальностью, разучилась различать сон и явь, всего после парочки эротических сновидений? Это ведь просто бред! Неужели я всегда была такой откровенной дурой?
Продолжая накручивать себя, я приблизилась к заветной двери покоев ректора.
Двери, за которой меня когда-то изнасиловали, лишая девственности.
Двери, за которой меня множество раз принуждали к дикому сексу в самых разных позах.
Двери, за которой таилось мое неизведанное будущее, которое пугало даже больше, чем первый раз с ректором.
И я открыла эту дверь.
– Здравствуй, моя милая потаскуха, – услышала я, едва вошла, закрыв ее за собой.
Ректор сидел в кресле прямо напротив входа.
Вместе со своим братом.
Коленки начали дрожать с новой силой. Ладошки вспотели, и приходилось раз за разом вытирать их о полы мантии. А сердце стучало так быстро, что казалось, оно сейчас не выдержит этого ритма! Потому что смотреть в глаза декана было самой настоящей сладострастной пыткой, преисполненной самого чистого стыда!
После того секса в библиотеке мы с Гремаром не разговаривали, даже не виделись. И вот теперь я стояла перед ним, когда в нашей компании был его брат, уже знавший о том, что было между нами.
– Ректор, послушайте, я… должна сказать… – запинаясь, забормотала я, и сама не представляя, что же говорить дальше. Лишь воспроизводя звук за звуком.
– Тише, Кларисса, – перебил Аркар, встав с кресла и подойдя ко мне. Чтобы взяв за руку, подвести к дивану рядом с креслами и усадить на него.
