Последняя стрела. Бросив лук, Раэн легким прыжком слетел с высокого крыльца, на бегу подхватив первую попавшуюся саблю. Ах, чтоб тебя…
* * *
Хазрет стиснул зубы: порезы кровили все сильнее, в глазах темнело. Его противник, высокий скуластый здоровяк в кольчужной безрукавке, вдруг бросил изогнутый клинок, захрипел и схватился за горло, будто силясь оторвать от него чьи-то пальцы. Но, не справившись, упал на колени и медленно завалился набок, подергиваясь всем телом. В нескольких шагах катался другой… И еще… И еще… По всему двору люди, напавшие на отряд, падали на землю, безуспешно пытаясь сорвать нечто с шеи, задыхались, извивались в судорогах и замирали с перекошенными лицами, искаженными то ли ужасом, то ли удушьем. Мимо пронесся целитель, перепрыгивая через лежащих, и юркнул куда-то между сараем и стеной.
Опомнившись, Хазрет кинулся следом, еще ничего не понимая, но сообразив, что лекарь знает больше. Тот же, замерев перед стеной, произнес что-то на незнакомом джандару языке. И, судя по тону, была это отнюдь не молитва, разве что Владыке Преисподней. Не удовлетворившись сказанным, лекарь от души пнул саманную стену ногой и выдохнул:
– Ушел, тварь паскудная!
– Кто?
Не ответив, чужак развернулся и быстрым шагом устремился к крыльцу. Хазрет, холодея, рванул следом. В доме переждавшие нежданную бурю хозяева зажигали огни, хлопотали, собирая снадобья и ткань для перевязки. Во имя всех богов! Едва поспевая за целителем, летевшим, как от собственной смерти, Хазрет промчался через пару пустых покоев, прыгая через ступеньку, зашвырнул себя на второй этаж. А там, уже вломившись всем телом в полуприкрытую дверь, осознал, что это вовсе не спальня наиба. Хотя Ансар ир-Дауд вот он, живой и невредимый. Хазрет со свистом втянул воздух, обмирая от запоздалого облегчения. Лекарь же, не обращая внимания на джандара и самого наиба, лежащего на низком диване, откинул кисейный занавес, глянул на пустую кровать.
– Где Надир?
Наместник, бледнея от боли, приподнялся и тут же рухнул обратно, сдавленным голосом поинтересовавшись:
– Что случилось, Хазрет?
Вопросом лекаря он, конечно, пренебрег, но тот неожиданно властно перебил открывшего было рот джандара.
– Что бы ни случилось, оно уже закончилось. Где ваш племянник, светлейший?
– А тебе какое…
Ансар осекся. Миндалевидные зеленые глаза, чуть постаревшая копия глаз Надира ир-Дауда, расширились.
– Он… Он внизу…
– Тридцать три преисподних!
Лекарь сорвал кисейный полог с окна и оглядел двор сверху.
