Он обличал их публично в соборе и предавал отлучению — ничто не помогало. Они доставляли ему много горя и неприятностей и давали повод к несправедливому осуждению его самого. Неодобрявшие его не видели или не понимали того огромного, что он делал, а крайности психопаток подхватывали, раздували. Но его глубоко любили и почитали самые здоровые, обычные люди (иоаннитки были, конечно, исключением). В общем, он был народный герой, “свой”, “наш”, хотя и ходил в шелковой рясе, и носил ордена, и нередко разъезжал в карете (разумеется, в “доброхотной”).
Русская природа очень сильно была в нем выражена, эти голубые глаза действовали неотразимо — горели любовью и молитвой. Отец Иоанн являлся своего рода “Николой Угодником”, ходатаем и заступником, к нему можно обратиться в горе, беде, в болезни — он поможет. Недаром всюду, где он появлялся, собиралась толпа.
Отец Василий Шустин рассказывает о некоторых случаях исцелений отцом Иоанном.
Отец Шустина умирал от горловой чахотки. Профессор Симановский определил, что ему жить дней десять. Так как отец Иоанн был близок семье Шустиных, то ему послали в Кронштадт телеграмму. Он приехал. Увидев отца, воскликнул:
— Что же вы мне не сообщили, что он так серьезно болен? Я бы привез Святые Дары, причастил бы его.
Отец молча, скорбно смотрел на него. Тогда отец Иоанн задумался и вдруг спросил:
— Веришь ли ты, что я силою Божиею могу помочь тебе?
Отец говорить уже не мог и только кивнул утвердительно. Отец Иоанн велел ему раскрыть рот “и трижды крестообразно дунул”. Потом размахнулся и ударил по маленькому столику с лекарствами. Все склянки полетели и разбились. (Как это живо и типично для него! Как ясно вижу я быструю руку, громящую ненужные снадобья!)
Он велел везти отца к себе в Кронштадт причаститься. Несмотря на холода и опасность, его свезли. Когда он вернулся домой, Симановский был поражен: в горле все раны оказались затянуты. Симановский во всеуслышание заявил: “Это невиданно, это прямо чудо!” (Отец прожил после того еще 25 лет).
На крестины сестры В. Шустина отец Иоанн приехал без всякого предупреждения — она родилась раньше предполагаемого срока, и никто его не извещал. Но он знал об этом — своими, ему лишь ведомыми путями. Впоследствии, когда девочке было семь лет, она заболела черной оспой. Отец Иоанн провел по изъязвленному личику рукою, погладил. Когда болезнь прошла, ни одной рябинки не осталось на лице.
Для этого легендарного человека не существовало ни расстояний, ни времени. Он угадывает чужое горе и сразу дает лечение, он в толпе чувствует близкую и живую душу. И он всегда с народом, окружен им, в его стихии. Одна женщина, сейчас глубоко религиозная, рассказывала мне, как подростком видела отца Иоанна в Царицыне (под Москвой) на железнодорожной платформе. Он благословлял из окна вагона народ. Увидев ее, вдруг крикнул:
