(Ис 66:9).
Конечно, Его рождение вовсе не таково, как у нас. Бог превыше человеческих понятий, и когда по отношению к первой и второй Ипостасям Святой Троицы употребляются слова “Отец” и “Сын”, это означает лишь, что как в тварном мире родитель рождает подобное и равное себе по природе чадо, и каждый понимает отличие своего сына от созданной своими руками статуи, так и для первого Лица Троицы второе Лицо есть не нечто тварное, но единое по природе и равное по чести. Божественное рождение свято и бесстрастно, в Символе Веры оно обозначается как: “свет от света”. Как свеча, зажигая другую свечу, сама не уменьшается в сиянии, так и Отец, рождая Сына, не уменьшился ни в чём.
Относительно же мусульманского возражения о том, что будто бы рождение обязательно подразумевает связь между мужским и женским, хорошо сказал свт. Григорий Палама: “вы же сами признаёте Христа Словом Бога, рожденным от Девы Марии, Которую мы почитаем как Богоматерь. Итак, если Мария, родившая во плоти Христа, не имела мужа и не нуждалась в муже, так как родила во плоти Слово Бога, еще в большей степени обосновано то, что Бог, рождая Свое Собственное бесплотное Слово бесплотным и Божественным образом, не имел женщины и не нуждался в женщине, как вы это неправедно предполагаете”..
Как видно из слов свт. Григория, кроме термина “Сын” для Второй ипостаси Священное Писание использует термин “Слово”: в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог (Ин 1:1). С ним связано и другое подобие, которое указывали святые отцы. Каждый человек имеет ум. В уме же всегда присутствует мысленное слово. Пока слово не сказано, оно существует только в уме. Оно неразрывно связано с умом, но при этом не является умом.
Конечно, эти подобия не могут выразить в полной мере тайну Триединства Божия, это лишь указатели, которые помогают человеческому уму правильно сориентироваться на то, что лежит за пределами его познавательных способностей. Если мы видим на дороге указатель “Москва”, то ошибёмся, если станем считать указатель самим городом Москвой, но и ошибёмся также, если решим, что он вообще никакого отношения к Москве не имеет. Но при правильном отношении к указателю мы можем извлечь из него пользу, сориентировавшись в нужном направлении. Так и все приведённые выше подобия и слова служат такими указателями, следуя которым, можно придти к Богу истинному.
Тайна Пресвятой Троицы не может быть выведена из человеческого рассудка, поскольку принципиально непостижима для него, и в этом залог истинности христианского учения о Боге. Бог триедин не потому, что это триединство обусловлено какой-либо человеческой логикой, а потому что таково Его откровение о Себе. Истинный Бог непостижим, ибо тайну Его бытия нельзя вместить в тварный человеческий ум, как невозможно в маленькую ямку на берегу перелить всё море. И непостижимость для человеческого ума тайны Пресвятой Троицы является как раз подтверждением Божественного происхождения этого учения.
