— Я знаю, что такое жениться, — Муаррат быстро облизнула пухлые губки. — У нас это называется «лемитерре», если у простых людей, «заверетте» — у Кровных и «чатель» — у нас.
— У вас? — мы помолчали, глядя друг другу в глаза. Да, взгляд у неё точно отличался от Машиного. Казалось, будто тебя колют двумя острыми шипами.
— У нас, — повторила она и в её голосе внезапно проскользнула гордость. — У Высших, тех, кто обладает властью.
— Властью? — чем больше Муаррат объясняла, тем больше я переставал что-либо понимать. Кровные, Высшие… Кто все эти люди? И люди ли вообще? — Вы типа правительства?
— Нет, — она покачала головой, а на губах появилась снисходительная улыбка. Вот сейчас девушка очень сильно отличалась от Марии, и я почти принял, что разговариваю с незнакомым человеком. — Нам нет нужды править, и никто не управляет нами. Мы делаем, что хотим, а когда нам что-то нужно, просто приказываем Кровным и те исполняют.
— А Кровные — это?..
— Это и есть правительство. Ка у вас, — она наморщила лоб, видимо пытаясь вспомнить нужное слов. — как у вас — дворяне.
— А церковь у вас имеется? — я пытался понять, к какому классу принадлежит гостья Веры. — Ну, религия и люди, которые проводят всякие обряды. Понимаешь, о чём я?
Нет, ну если Муаррат и подобные ей не были рабочими, не были дворянами у власти и могли указывать тем, по всему выходило, что они должны занимать нишу духовенства.
— Я понимаю, — девушка кивнула, — ты имеешь в виду Хранителей Пути. Но при чём тут они? Это — исключительно женщины и все они — нетронутые. Какая тут женитьба?
С этим разобрались. Но всё же остаётся непонятным, что это за люди, которые могут делать всё, что им заблагорассудится, да ещё и указывать правительству? При этом они не имеют никакого отношения к церкви. Ладно, проехали, разберёмся потом. Разговор и так далеко ушёл от изначальной темы.
— Я был женат, — сказал я и Муаррат нахмурилась. Очевидно, быстрая смена темы сбивала её с толку. Ты спросила, кто такая Маша. Так вот — это моя жена. Она погибла. А ты очень её напоминаешь. Просто, одно лицо.
— Одно лицо, — задумчиво повторила Муаррат, откидываясь на спинку кресла. Девушка изучающе оглядела меня. Потом нарисовала ладонями в воздухе что-то типа овала. — Луарра и ты — одно лицо. Странно.
Видимо тот самый человек, мужчина, о котором рассказывала Вера.
— Очень хотелось бы сказать, что это — судьба, — тихо сказала я, — которая решила нас свести. Но я не верю в судьбу, не верю в высшие силы, которым требуется убивать близких, чтобы потом совершать эдакие чудеса. Больше всего это напоминает жестокую шутку.
