, ученик Пантена и учитель Оригена, действительно родился в Афинах. Во всяком случае примечательно то, что афиняне-христиане прославились именно в первые века по Р. X., когда школы языческой философии еще процветали и боролись против нового вероучения. Даже в древнейших списках римских епископов находим мы двух афинян, а именно Анаклета, второго преемника св. Петра, и
Игина, VIII по счету папу. Равным образом и
Ксист II, современник Дексиппа, бывший в Риме епископом около 258 г., а при Валериане принявший мученичество, описывается как «сын философа», родом из Афин. Справедливо ли выводится происхождение легендарных пап из Афин, либо нет, но одно уж наименование их афинянами доказывает, что римская церковь особое значение придавала сопричислению к сонму древнейших своих епископов, именно тех личностей, которые якобы происходили из враждебного лагеря афинских философов.
Лишь со времени издания Константином эдикта о терпимости могли миссионеры христианства приступить в столице эллинства к более деятельной пропаганде. В разгаре борьбы из-за преобразования римского мира, решавшейся между этим великим человеком и Лицинием, афиняне, по счастью, сумели уберечься от того, чтобы принять на сей раз сторону слабейшего. В 322 году в Пирее даже сосредоточены были суда, которые грекам предстояло выставить для императора. Это доказывает, что городская гавань в то время представляла собой излюбленную стоянку для морских судов. При Адрианополе, а затем в Геллеспонте и, наконец, в Византии второй император Лициний был побежден, и Константин сделался единым властителем всего государства. Он явился как бы воплощением Януса на пограничной меже в существовании человечества.
Он построил Константинополь. Со времени основания Рима не созидалось еще на земле города, который бы имел более важное значение. Погребя в Византии под порфировой колонной своего форума палладиум Рима, Константин перенес центр мировых судеб на Босфор, и доселе судьбы этого рокового города продолжают непрестанно оказывать влияние на будущность человечества. Византия оказалась порубежным столбом, у которого остановилась языческая древность; в то же время Византия обозначила собой и культурно-исторический разрыв между латинским Западом и греческим Востоком. Папы придали этому событию такое освещение, словно Константин по мановению Провидения покинул Рим ради Босфора и предоставил им и римской церкви Запад. В существе дела папы весьма основательно рассчитали огромные последствия этого факта. Обоснованное самой природой вещей разделение orbis terrarum на две половины окончательно запечатлелось основанием новой
