— Это должно было бы их успокоить, — сказал я. — После взрыва оппозиционеры сразу написали королю и сообщили, что прекращают все антиправительственные акции, пока преступники не будут схвачены.
— Надо понимать, это какой-нибудь из партизанских отрядов буддистов? — спросил Фредс.
— Как бы там ни было, все это означает, что нам нужно привести свои планы в действие, и поскорей. Фредс, ты не передумал?
— Бог с тобой! Похоже, выйдет даже забавно.
— Отлично. Но на всякий случай мы все останемся сегодня здесь. Я приготовлю куриный суп.
В результате ужинали мы по-спартански: куриный суп с карри, галеты, белый шоколад, драже и чанг с легким запахом йода. Натан заметил, с какой охотой Будда уминает драже, и покачал головой.
— Мы просто ОБЯЗАНЫ увезти его отсюда как можно скорей.
Когда пришло время спать, Сара легла на кровать, и Будда тут же пристроился рядом — с совершенно невинным видом, словно хотел сказать: «Кто? Я? Мне ведь здесь ложиться, да?» Натан, я заметил, отнесся к этому делу несколько настороженно — видимо, его все же беспокоили смутные подозрения, — и в конце концов устроился там же, у них в ногах. Но все, однако, обошлось. Мы с Фредсом просто побросали на пол поролоновые подстилки из моего снаряжения /они, правда, были слегка влажные/ и тоже залегли.
— А ты не боишься, что Будда в самолете вообще «сдвинется»? — спросила Сара, едва погас свет.
— До сих пор на него ничего не действовало, — ответил я, но сомнения не рассеялись: я и сам не люблю летать.
— Да, но ничего подобного ему до сих пор испытывать и не приходилось.
— Когда стоишь на вершине скалы, ощущения в чем-то схожие. По сравнению с поездкой на велосипеде через Катманду это должно быть совсем просто.
— Не знаю, — обеспокоенно произнес Натан. — Может быть, Сара права: воздушные перелеты, случается, действуют даже на людей, которые прекрасно понимают, что это такое.
— В том-то обычно все и дело, — сказал я с чувством.
Тут в разговор вмешался Фредс:
— Я думаю, нам нужно просто накачать его перед вылетом. Раскочегарить трубку с гашишем и накачать его до одурения.
— Ты с ума сошел! — воскликнул Натан. — Он тогда совсем рехнется!
— Не-е.
— Он не поймет, что с трубкой делать, — сказала Сара.
— Ой ли? — Фредс приподнялся на локте. — Вы что, серьезно думаете, что йети прожили бог знает сколько лет в горах, где эта дурь растет на каждом шагу, и до сих пор не поняли, как ее можно использовать? Черта с два! Может быть, именно поэтому их никто и не видит! Накачаются и сидят себе тихо-тихо. Там эти цветочки растут, что твоя сосна! Йети, наверно, их просто едят.
