Напряжённо делаю шаг в комнату и бегло осматриваю справа стеллажи, забитые коробками. Складское помещение.
– Здравствуйте, миссис Ричардсон, – слева от меня раздаётся мужской голос. Издаю испуганный вскрик и, резко оборачиваясь, встречаюсь с человеком, уже закрывающим дверь. Высокий и темноволосый, с короткой стрижкой, гладко выбритый и с приятным ароматом дорого парфюма. Идеальный костюм, и взгляд непонятного цвета глаз, которые слишком сложно разглядеть при таком освещении.
– Простите, что напугал вас. Вы пунктуальны, миссис Ричардсон. Моё имя – Джоршуа Эйнсли. Для вас, просто Джо. К сожалению, сейчас это единственное, доступное место для нашей встречи, где мы могли бы обсудить всё без лишних глаз и ушей, имея возможность называть имена, – его голос словно песня льётся с чувственных губ. С опаской оглядываю его, слишком привлекательного для профессии адвоката. Да и молодого. Не больше тридцати пяти, моложе моего мужа. Определённо моложе. Филиппу исполнится сорок.
– У меня есть не больше получаса, затем слушанье по делу, которое я веду. Поэтому начнём, – он проходит мимо меня и указывает рукой на стул.
– Я воздержусь, – сухо произношу, не сводя глаз с этого человека. Чёрт, я вся напряжена внутри. И не могу понять доверять ли ему.
– В присутствии дамы и мне запрещено сидеть, – улыбается он.
– Кто вас прислал, мистер Эйнсли? – Спрашиваю его, сжимая руками сильнее шуршащую упаковку букета.
– Тот, кто хочет помочь вам лишиться супруга. Насколько я вижу, и вы этого хотите, – он красноречиво указывает на меня, и я веду взглядом вниз, где на пальцах нет ни единого кольца. Чёрт, идиотка. Я забыла их в тумбочке.
– Итак, давайте начнём. Как долго вы находитесь в браке? – Интересуется он.
– Если ваш заказчик имеет возможность узнать обо мне всё, то и эту информацию ему достать несложно. К чему прелюдии, мистер Эйнсли? – Усмехаясь, уверенно приподнимаю подбородок.
– Даже так? Что ж, тогда будем вести разговор иначе, миссис Ричардсон, – его лицо из добродушного и даже милого превращается в маску, где не видно ни одной эмоции. И в этот момент внутри что-то щёлкает, позволяя мне видеть больше. То, как он удерживает зрительный контакт, но при этом свободно стоит, словно позирует кому-то для фотографии. Как он спокоен, и это даёт возможность тяжело вздохнуть, чтобы сделать верный шаг. Рискнуть. Для меня это несвойственно. Совершенно несвойственно, ведь я предпочитаю стабильность, даже если всё плохо.
