— Мы — в зеркале… — ответил голос снаружи.
Космонавт делал знаки рукой, звал моряка подойти к компьютеру. Пояснил шепотом: Куваев Олег давно умер, компьютер не врёт… — Моряк хлопнул себя по лбу: — Я же знал! — подскочил к люку: эй, наверху! Куваев ведь умер давно?
— На Земле — умер.
— А мы где?
— В параллельном мире. Здесь много знакомых. Не всем умирать есть причина: у вас — умер, а здесь — жив я.
— А я?
Повисла долгая пауза. — Эй, Куваев? Уходишь? Постой! — прокричал моряк, но командир его остановил:
— Не надо, моряк. Нам нельзя контактировать с ними. Даже слов говорить не надо… Слово в космосе — тот же вирус.
— Я понял. Раб? Война? Жена, босоножки, политика мира и мир без галстуков…
— Соображаешь?
— Мы к таким островам подходили, где нет слов «украсть» или «обмануть»… Нет слова честный и частный…
— А жёны?
— Жён у них много. Никто не в обиде. Но должна быть симпатия… обоюдная. Симпатия кончилась — уходи.
— А налог на жену есть?
— Надо платить, чтобы всем весело было. Поросёнок на стол, или танец вечером…
— Налог есть — воровать будут. Жены есть — обманывать… Ты моряк, хоть и опытный, а думать не можешь.
— Почему?
— Слаб ты к женскому полу. Тебя и в полёт взяли, потому что ты к сколопендре прижмёшься, из любопытства, только бы она улыбнулась. А в полёте контакт — половина успеха. Такая Программа.
— Программы мне не интересны. А вот сколопендра… Была у меня одна девушка. Ласковая. Будто у нее этих рук обнимающих — сорок, а может и больше. Губ поцелуевых — море… Я её обнимаю, от плеч и до пальчиков ног хочу, а она — не кончается и не кончается…
Снова раздался шум вертолёта. Другой прилетел, весь наполненный кино и фотокамерами, журналистами, лозунгами на нескольких языках: «Господа космонавты! Вы нарушили пределы параллельного мира. Это грозит нашей жизни. Мы уже удалялись от вас, чтобы не повстречаться. Высокие технологии — не повод вламываться в чужое окно. Улетайте!»
— У нас топлива нет на обратный путь! — крикнул командир.
— Пока вы летали, эту проблему уже решила. Атомный двигатель вашего ракетоносца мы заменим на солнечный парус. Моряк на борту? Он умеет под парусом? Мечту ему в руки!
— Эй! Я не умею с солнечным… Он не умеет! — закричали из космолёта.
— Ему не надо уметь — надо вспомнить!
— А если останемся с вами?
— Нельзя! В вас вирусы бомб, грязных мыслей и зависти.
— Эй! Я здоров! Эй, вы, там! У меня — настоящая справка с печатями…
— Улетайте.
Космолёт, без участия командира, сам запустил двигатели и взлетел. Автоматически? Или по воле команд из другого мира?
