— Когда прожита большая жизнь, — не раз говорил мне Павловский, — невольно хочется разобраться в полузабытых событиях. В памяти воссоздаются образы прошлого, устанавливается причинная связь событий, казалось бы совершенно случайных и малозначащих, но в длинной цепи зависимостей, приводивших, как это стало видно позже, к знаменательным последствиям.
Наряду с родившейся у меня страстью к путешествиям я не терял интереса и к коллекционированию насекомых.
Собираясь покинуть Борисоглебскую гимназию, я пришел проститься с ее директором, которому передавал на протяжении ряда лет коробки с бабочками и жуками. Директор взял с меня слово встретиться с заведующим кафедрой зоологии Военно-медицинской академии профессором Николаем Александровичем Холодковским и попросить его дать из запасов музея двойников, не вошедших в коллекции кафедры.
Профессор оказался любезным и охотно удовлетворил нашу просьбу. Он извлек ящики и предоставил мне право отобрать самому для гимназии все, что представит для нас интерес. К отбору я возвращался много раз. За это время присмотрелся к жизни кафедры, так же как пригляделись ко мне. Тогда-то и возникла мысль испросить у профессора разрешения работать на никем не занятом столе, стоявшем за музейными шкафами возле чучел зебры, осла и зубра, переставших со временем меня смущать…
Как-то в студенческой читальне мне попался на глаза ежемесячный журнал «Известия Военно-медицинской академии». В нем я прочел статью Холодковского «О строении ротовых органов некоторых кровососущих насекомых».
При встрече с автором решился попросить для себя оттиск его работы. Профессор обещал.
— Да вы займитесь этим сами, — сказал он улыбаясь.
От радости я не чувствовал под собой ног. В самом деле, первокурсник, только что переходящий на второй курс, — и вдруг тема для научного исследования. Этот счастливый час без преувеличения предопределил всю мою дальнейшую жизнь — в смысле ее направления.
Но тут произошло событие, чуть было не нарушившее все планы. Павловский заболел брюшным тифом. Болезнь сильно ослабила его организм, и, чтобы поправить здоровье, летом он отправился на Кавказ.
— Возвратившись в Петербург, — вспоминал Евгений Никанорович, — я встретил на кафедре Холодковского, который сразу же дал мне новое задание. Засаживаюсь за препаровку, тружусь засучив рукава, читаю литературу.
Наступили события 1905 года. Павловского увлекают революционные настроения, и он принимает участие в студенческих сходках.
