Разумеется, деньги и сами по себе оказались вещью совершенно замечательной — на доход от первых книг Беатрикс купила Ферму-На-Холме, но еще более замечательным, чем деньги и возможность их тратить, оказалось то, что они олицетворяли. «Приятно сознавать, что я могу сама зарабатывать себе на жизнь», — писала она Норману, умышленно пряча свою радость за такой сдержанной фразой. На самом деле мысль, что писательский труд может сделать ее независимой, приводила Беатрикс в бурный восторг, она возвращалась к ней по нескольку раз на дню, как юная девушка — к письму от своего возлюбленного, и нежно лелеемая мысль эта наполняла ее сердце ликованием. Эти книги не только заполнили досуг Беатрикс приятным занятием — они открыли двери в ее собственную, независимую жизнь вдали от родительского дома.
Закончив очередную историю, мисс Поттер всегда ощущала какую-то пустоту. Это чувство владело ею и сейчас — возможно, оттого что «Миссис Тигги-Уинкль» стала последней книгой, написанной при жизни Нормана. Ей надо было искать новую стезю в своей работе, и в Сорей она приехала в том числе и для того, чтобы рисовать. Еще при жизни Нормана они говорили о сюжете новой книги — истории лягушки по имени Джереми Фишер. У Беатрикс сохранились кое-какие наброски лягушки, ее домашнего питомца Панча, который умер несколько лет назад. Но ей очень хотелось найти другую модель — крупную зеленую лягуху с самодовольной мордочкой.
Водворив миссис Тигги-Уинкль с ее корзиной на место, Беатрикс спустилась к завтраку. Мистер Крук и его помощник уже ушли в кузницу. Мисс Поттер села за стол, где ее ожидали тарелка дымящейся овсянки и вареное яйцо. Тут же был Эдвард Хорсли, который заканчивал еду. Он улыбнулся Беатрикс и предложил построить в саду за домом небольшой загончик для ее животных.
— Я думаю, им это понравится, — сказала Беатрикс, удивленная его любезностью. — Такое приятное разнообразие, ведь они очень любят гулять в ясную погоду.
Миссис Крук недовольно сдвинула брови.
— Разве что в углу у самого забора, — сказала она довольно резко. — Не хочу об них спотыкаться. Да смотри, Эдвард, чтоб запор был хороший, а то выйдут и разбегутся кто куда. — Она бросила на Беатрикс довольно мрачный взгляд, в котором ясно читалось: знай она об этих животных, нипочем не сдала бы комнату.
Впрочем, Эдвард только усмехнулся и подмигнул Беатрикс.
— Ясное дело, — сказал он с готовностью. — Сделаю все в лучшем виде, никуда они не денутся. — Он взял шляпу и, беззаботно насвистывая, вышел.
