Скайла напряглась:
— В чем дело, Стаффа? Что случилось в той комнате?
Он крепко сжал губы и встретил ее испытующий взгляд. Она видела, как ходят его желваки.
— Претор был моим... Он был человеком, который...— Он пожал плечами и бесцветным тоном добавил: — Это было так давно. Он взял меня сиротой, выучил меня и сделал меня тем, что я сейчас есть.
Напряжение нарастало, и сердце ее сжалось.
— Черт побери. Ты хочешь сказать, что он был твоим...
— Отцом? Нет. Я называл его мой... мой наставник. Скорей всего, это слово больше подходит.
«О, Бога! Неужели он из-за этого так переживает?»
— Тогда зачем ты подписал контракт?
Он хлопнул в ладоши и осторожно прошелся.
— Они выбросили меня вон. Очень давно. Ты знаешь, что я был микленианцем. Я... я подписал контракт, чтобы отплатить им. И ему. Он покачал головой: —• Я не... не думал, что встречусь с ним лицом к лицу. Я хотел убить его в борьбе.— Его лицо побледнело. Он закрыл глаза: — А вместо этого я убил... убил...
Его затрясло как в лихорадке, и Скайла оцепенела. После долгой паузы она сказала:
— Но что-то есть еще, правда? Все эти годы я думала, что досконально изучила тебя.
Он хотел что-то сказать, но слова застряли у него в горле. Скайла попыталась помочь:
— Ты хочешь еще что-то сказать мне?
— Ты знаешь, Скайла. Я никому не позволяю приходить сюда да еще задавать такие вопросы.
— Стаффа, ты и я, мы же...— Ее лицо покраснело от гнева.— У нас позади море крови. Очень тяжелые времена. Поэтому я... Есть и флот... Это...— Она оборвала свою косноязычную речь.— Проклятье! Я отдавала приказы от твоего имени!
Он рассмеялся мягким, теплым смехом, и она посмотрела на него в надежде увидеть то старое выражение его глаз, которое сменило бы — пусть на миг — это тупое безразличие.
— Все это не так смешно. Отмени их и отбрось все.
— Огбросить все? Боже, что мы делаем с собой, Скайла? — спросил он и заметался, как тигр в клетке. Она видела мышцы, перекатывающиеся под формой, как будто их напрягали все обрушившиеся на него беды.— Неужели мы нелюди? Претор спрашивал меня, есть ли у меня ответственность. Тогда я удивился.
— Нашему бизнесу не нужна ответственность — только успех. Даже сеззанцы не верили, что ты можешь раздавить Миклен. Что касается меня, то я пыталась ускорить твою тактику и могла привести к провалу, если бы я была инициатором нападения. Ты всегда был самым лучшим, Стаффа. Разве этого недостаточно?
Возможно. Он дал мне все — и все забрал. Неважно, кто нажал курок оружия, которое убило...— Он встряхнулся, как мокрый пес, отгоняя непрошеные мысли. Потом выплеснул бренди и бросил кубок в камин.— Он назвал меня «величавшим созданием». Вот о чем он беспокоился. Я был для него не более, чем вершиной его успеха. Конструкцией.— Он на мгновение умолк и словно сквозь сон добавил: — Я убил...
