— Магистр, кровь сплошным потоком заливала улицы Каспы,— она покосилась на гранатомет.
Бруен внимательно изучал ее: какие тонкие у нее руки, как судорожно она вцепилась в рулевое колесо, как побелели суставы ее пальцев. Они пролетали над резиденцией, Арта видела бегущих в панике и страхе людей, пытающихся найти спасение в самых немыслимых местах. Она скороговоркой прошептала молитву.
Город выглядел несчастным, с его приземистыми домишками, похожими на коробки. Дождь оставлял на дорогах серые блестящие участки. Бруен автоматически отмечал непрочность зданий. Каспа превратилась в город нищих и убогих, после последнего нападения Звездного Палача. За городской чертой высились горы, скрытые облаками.
Бруен опустил глаза и поднял гранатомет:
— Кровь и террор, смерть и потери. Революция, моя дорогая девочка, у нее нет другой цены. Ее покупают ценой несправедливости, страха и страданий.
Она откликнулась:
— Во имя чего?
— Для улучшения жизни людей, дорогая девочка. Цивилизация, она такая. Она развивается по спирали — вперед и назад. Иногда жизнь становится черной и злобной — и плодятся тирании наподобие Реганской империи. В другие времена человечество живет мгновеньями света и свободы, когда душа цветет и поет у всех — за исключением тех, кто всегда и всем недовольны. Благодушие, удовлетворенность, Арта,— это самое жизнеспособное следствие любого человеческого устремления. Нам надоедает то, что у нас есть,— и вот что мы в итоге получаем: нам становится неинтересно мечтать. Хорошо ли плохо, правильно или ошибочно, справедливо или несправедливо, любые условия жизни фатально неизбежны — если хочешь. И только взбалтывание предупреждает стагнацию. Без помешивания в кастрюле не приготовишь пищи.
Она посмотрела на город сверху, на мечущихся людей. Одетые в защитные доспехи, войска расстреливали толпы фиолетовым огнем бластеров. Иногда раздавался и ответный огонь. Бруен заметил дрожь, пробежавшую по ее лицу, и утомленно вздохнул.
Он обратил внимание на крейсер первым. Длинный остроконечный корабль вынырнул из-за черного вихря облаков.
— Арта, ждем гостей. Гражданская полиция нагрянула, и, если я не ошибаюсь, гнев Реги исходит из герба на щите их аэрокара.
Ее плечи поникли, глаза стали пустыми.
«Б пасть льву, Арта! И что теперь, ягодка? Молись Богам, что я не ошибся, делая ставку на тебя.— Бруен пробежался пальцами по холодному металлу гранатомета.— Но, если бы у меня...»
Удлиненный черный корабль издал предупредительный сигнал, и Арте пришлось снизить скорость. Она старалась удержать в равновесии свою машину, потому что штормовой ветер сильно раскачивал ее. Капли дождя громко стучали по кабине.
