— Ничего, он еще пригодится. Так где ты сегодня бывал, Мишук? В школе?
— Ага, в школу с Игнатьевыми ходили. Она разбитая вся, — ответил Мишка.
— Игнатьевы? — удивленно поднял брови Зюзин. — Это какие же Игнатьевы? Отец-то у них где? Кто он?
— Здесь где-то работает. Где — не знаю, — ответил Мишка.
Зюзин задумчиво потер подбородок.
— Интересно, интересно… Может быть, вполне может быть. Ты с ними дружишь? Ты их к нам как-нибудь приведи. Наверное, хорошие ребята?
— Какие уж там хорошие, — раздраженно пробурчала мать. — Попрошайки.
Зюзин вылил остатки спирта в стакан и сказал:
— Ты знаешь, кто такой Игнатьев? Это же парторг завода. Водись, Мишук, с этими ребятами, водись. Большой человек их отец, если, конечно, это их отец.
— Господи, — испуганно всплеснула руками мать, — неужто его это дети? Я-то их оборванцами ругала…
— Ну и дура, — зло бросил Зюзин, пьяно скосив глаза.
Шурка встал рано. В окнах только еще начинало синеть. Отца уже не было. Мать при свете лампы на кухне в тазике мыла посуду.
— Папа уже ушел, да? Мне тоже надо пораньше, — заторопился Шурка.
Он быстро оделся. Достал из-под подушки фонарик, включил его, направил луч на Вовку. Тот во сне поморщился, почмокал губами, отвернулся к стене.
«Пусть спит, — подумал Шурка, — без него обойдусь».
Пока Шурка добрался до школы, стало совсем светло. Из окна класса, в котором стоял пулемет, доносился глухой металлический стук. Шурка вошел в полутемный коридор. «Кто это там стучит?» — подумал он, открывая двери. Сережка наставлял куда-то под пулемет тонкую железку и бил по ней молотком.
— Здравствуй! — громко сказал Шурка.
Сережка вздрогнул, резко обернулся.
— Это ты, — облегченно проговорил он. — А я, знаешь, испугался даже. Тележку хочу отсоединить. Железо в чем возить будем?
— Давай вместе. Я для этого и пришел пораньше.
Затем подошли Мишка и Вовка. Шурка и Сережка уже привязывали проволокой железный ящик к пулеметной тележке. Позже появился Колька Сова.
— Эй ты, Соня! — обрадованно крикнул Сережка. — Давай вместе тележку покатим!
Ребята направились в степь. Она была покрыта ярко-зеленой сочной травкой. В чистом голубом небе трепетали жаворонки, на всю округу неслась их песня. Железа в степи было много. Рядом с дорогой, на самой дороге валялись крупные рваные осколки бомб и снарядов, немецкие каски, целые и исковерканные металлические ящики из-под мин, колесные диски, обрывки и целые мотки колючей проволоки, а дальше от извилистых окопов и до самого горизонта по всей степи маячили темные силуэты разбитых грузовых машин и бронетранспортеров.
