— Ничего, сэр. Обнаруженные на месте падения вертолета следы пропали через пять километров. Там есть несколько ответвлений, сейчас по каждой дороге мы выставляем засады или организуем преследование. Я думаю, что если им и удалось один раз прорваться, то сейчас мы плотно закроем кольцо окружения, и никто из него не выйдет. Я примерно могу догадываться о какой операции «в стиле войск специального назначения» может идти речь, и поэтому хотел бы высказать свои опасения по поводу ее проведения этой ночью…
— Высказывайте, полковник.
— Если этой ночью мы сможем найти спутник, убивать граждан Америки, находящихся в Сьерра-Леоне только лишь для создания видимого и объяснимого повода к вводу войск, будет бессмысленно и… преждевременно.
— Полковник, — адмирал внимательно посмотрел в глаза Удета. — А разве я говорил об убийстве американцев в Сьерра-Леоне? Я такого не говорил. Поэтому боевую задачу особой важности вы будете выполнять в Либерии…
* * * * *
Дорога снова пошла в гору. От поворота, который спас автоколонну от налета авиации, до третьего КрАЗа, оставленного на одной из полян в лесу (там, где сбросили в кусты полицейскую машину) с двумя скучающими телами: водителем авиабазы Игорем Красиным и разведчиком отряда спецназа Петей Платоновым, оставалось каких-то три километра. Но эти три километра остались несбыточной мечтой. Дима уже не мог вспомнить, чем он руководствовался, когда оставлял один из грузовиков в лесу — морально-психологический напряг последних суток уже давал сбои в работе сознания, и, наверное, было бы неплохо принять тонизирующий, придающий силы сиднокарб, но его под рукой не было. Даром что со снижением солнца, с каждой минутой нестерпимая жара спадала, и хоть немного, но становилось легче.
Многие из разведчиков и технарей уже давно разделись до трусов, плюя на кровососущих, лишь бы не так было жарко. Самые умные, однако, напротив, одежду не снимали, берегли влагу в организме.
Шайба, расстегнув разгрузочный жилет, выкатил на солнце пузо и свою богатырскую грудь, сидел в трусах, свесив ноги на топливный бак грузовика. Свою куртку он повязал на спину. Лунин сидел за кабиной, не снимая одежду, так как считал, что так ему переносить жару будет легче. В общем, единого мнения в данном вопросе не было, и поэтому, в отсутствие специального распоряжения, каждый руководствовался собственным разумением.
Сейчас бы третий грузовик пригодился. Вернее, его кузов, где можно было бы разместиться с некоторым комфортом, а не сидеть на раме автокрана, рискуя каждую минуту свалиться под колеса, или на платформе со спутником, рискуя каждую быть им задавленным при неудачном крутом повороте.
