Рейчел принялась хлопотать вокруг неё. Примерно через полчаса Матильда вновь пришла в сознание. Но она так мучалась от скручивающей её боли, что почти непрерывно стонала. «О Боже... Боже... за что... такие муки... Боже, пощади меня», — практически непрерывно вылетало из её уст. Время от времени она просила пить, но стоило Рейчел дать ей хотя бы немного воды, как Матильду тут же рвало этой водой.
Это была самая мучительная ночь, которую когда-либо приходилось переживать Рейчел. И когда рано поутру домой приехали Кассиус с Энди, она была так рада, что у неё даже не нашлось слов, чтобы выразить свою радость. Она просто молча стояла и смотрела на братьев счастливыми глазами.
Увидев своих сыновей, Матильда попыталась улыбнуться.
— Похоже, я съела что-то не то, — прошептала она.
Кассиус потрогал её лоб. Он был мокрый от пота.
Через некоторое время Матильда как будто задремала.
— Похоже, у неё разорвался кровеносный сосуд. Где- то в районе груди, — тихо предположил Энди.
— Ты разбираешься во всём этом так же плохо, как и я, — скривился Кэш. — Так что нечего болтать... Мне ясно одно: это не обычная боль в животе, а что-то гораздо более серьёзное. Нам нужна помощь со стороны.
Кассиус быстро направился к двери.
— Куда ты? — воскликнула Рейчел. — К Джейку Раунтри? Но если ты поедешь к нему, ты вернёшься только завтра! А завтра может быть уже поздно!
— Нет, — покачал головой Кассиус, — я собираюсь привезти сюда Джорджию Роулинс. Она немного разбирается в медицине.
— Джорджию? — закричала Рейчел. — Да ты с ума сошёл! Они не отпустят её, даже если весь мир перевернётся.
— Она приедет, — с какой-то поразительной уверенностью произнёс Кассиус и вышел.
После восхода солнца Матильде стало как будто полегче. Её больше не рвало, она перестала стонать и почти всё время дремала.
Кассиус привёз Джорджию сразу после обеда. К этому времени Матильда опять почувствовала себя хуже. К ней вернулся жар, она начала бредить и дышала с огромным трудом.
— Когда это началось с ней? — спросила Джорджия.
— Примерно в час ночи, — ответила Рейчел.
— Плохо, — протянула Джорджия. — Это очень плохо. Такое впечатление, у неё разорвался кровеносный сосуд.
— Я же говорил! — воскликнул Энди.
— Помолчи! — прикрикнула на него Джорджия. — Лучше сходи принеси мои седельные сумки. Надо как-то успокоить её. Прежде всего, надо сменить простыни. Они совсем вымокли от пота. Надо где-нибудь найти чистые и сухие. — Джорджия помолчала, а затем добавила: — А вообще-то она выглядит очень плохо. Так обычно выглядят покойники.
