Саймира, внимательно слушавшая мои рассуждения, сначала хотела меня перебить, но тут же передумала и махнула мне рукой, чтобы продолжал.
– А дальше надо смотреть по результатам переговоров. Если Водные откажутся, вопрос можно считать закрытым, и останется только пожелать Селедре удачи в поисках нового дома. Если же получится договориться, ну, тогда, я думаю, можно будет поучаствовать в компании против темных, но так, не слишком усердствуя. В любом случае рисковать своей головой я не хочу. Да и, если честно, не слишком-то я верю в успех этой затеи, но люди Тамариса заслуживают права на жизнь, и если есть шанс что-то изменить, я хочу попытаться.
– Да я и не спорю, – Саймира задумчиво и как-то оценивающе посмотрела на меня. – Просто я хочу, чтобы в дальнейшем ты сам не забыл о сказанных тобой сейчас словах. Это не наш мир, не наша война, и всем не помочь. У тебя только одна жизнь, Рэн, и второй уже не будет.
После этих слов в беседке ненадолго повисла гнетущая тишина. У меня и так на душе было погано: ведь, по сути, рейд оказался провальным – я чуть сам не погиб да еще заодно затащил в эту западню своих друзей, а жемчуга для себя мы так и не добыли. То, что мы остались живы, по сути, просто удачное стечение обстоятельств, а не результат надежного, продуманного плана: стоило Селедре чуть опоздать – наши жизни явно не стояли у нее на первом месте, – или если бы слугам Единого повезло чуть больше – и все, конец. Последняя и окончательная точка. И больше я так рисковать не хочу ни собой, ни своими друзьями…
– А почему Тамарис? Откуда это имя? – девушка прервала явно тяготившую нас обоих тишину похоже первым пришедшим ей на ум вопросом.
– Это имя дракончика, что скоро должен появиться на свет. Его своему потомку оставили родители вместе с созданным ими миром, а Селедра решила, что и весь мир должен носить имя того, ради чьего рождения его и создали.
Подруга удивленно уставилась на меня, наконец по-настоящему заинтересовавшись темой:
– А разве истинные имена – это не страшная тайна, которую берегут больше жизни?
– Это детское имя, – возразил я, – на языке без начала оно переводится как «Серебряное облачко». Свое истинное имя дракончик должен будет постигнуть и узнать сам, когда придет время. Это у Великих Драконов что-то вроде одного из этапов взросления, – этими и другими мелкими подробностями поделилась со мной разговорчивая фейри, пока я пережидал первый гнев анир в отведенной мне комнате. Правда, пришлось расплатиться своими историями в ответ, но это было не сложно. Ладно, надо возвращаться к делам.
