Разбудили брызги воды, попавшие на лицо. Она лилась стеной, но там где они проходили было что-то вроде дверцы посреди водопада. Как только вошли в зал, освещаемый множеством ярких факелов, Фарас поставил на ноги, одарил печальной улыбкой и оставил одну. Подошли женщины «старо-землянки», и повели по туннелям. Петляя и сворачивая, прибыли в светлую комнату с бассейном тёплой воды, от которой шёл пар. Одна из женщин сняла с неё одежду. Вика еле удерживалась на ногах, глаза сонно слипались. Затем та легонько погладила уродливый шрам, красовавшийся на плече.
— Хируды. Люди-волки. Бедное дитя, — со вздохом произнесла она.
Женщина понимала без слов, что гостья очень устала, и не доставала вопросами. Усадила в тёплую воду, мыла волосы душистыми шампунями, тело мягкой мочалкой. Тяжесть из тела уходила, забирая с собой и тяжесть с души. После, её уложили в кровать, и сон не заставил себя долго ждать.
Во сне происходило буйство красок. Таких ярких сновидений у неё ещё не было. Планета сияла, крутилась. На голой земле вырастали деревья и трава. «Старо-земляне», голые и изящные, водили хороводы, пели песни на непонятном языке. Она задумалась. «А какой он на самом деле, их язык? И почему они больше не говорят на нём?». Мысли растворились, взору предстала другая картина. Огонь, боль, разрушение, несущее смерть. Странно, но она чувствовала не людскую боль, а земли. Это кричал и кровоточил сам Орион. Картинка вновь сменилась. Ариша разрывалась от боли. Здоровяк пытал раскалённым на костре докрасна углём. Лицо и руки были в жутких ожогах. Он хочет знать, зачем они прилетели, насколько силён Мессия, какими обладает дарами, какими дарами обладает его жена и дочь. Она молчит, поджав губы, и дерзко плюёт ему в лицо. Он ехидно улыбается и ударяет огромным кулаком в челюсть, кровь изо рта струится фонтаном. Вика вскочила на кровати, и в горле застряло слово: «Нет!» Пот струился по спине ручьём. «Что за чудовищный сон?». Повторяла про себя как мантру, что всё это не может быть правдой. В глубине души зная, что так и есть на самом деле. Уснуть вновь не смогла. Картина измученной подруги стояла перед глазами. А как только их закрывала, слышала её душераздирающий крик. Собравшись, побрела по туннелям, немного плутая, и всё же вышла к тому самому залу, куда привёл сопровождающий. Нарут каким-то чудесным образом почувствовал появление и в долю секунды оказался рядом, изучающе вглядываясь в лицо и щуря глаза. Сила вокруг него потрескивала миллионами ярких частичек. Внезапно зрачки у него расширились, с восхищением произнёс:
