— Что это значит?
— Я знаю, кто…ты, — зло расхохотался. — Черт! Одного…не пойму?! Зачем? Они…ведь…не отличаются…от…этих.
Слышал, как она моргает. Не знал, как такое возможно, но восприятие не обманешь. Амина смочила рану и наложила ему повязку, а потом ушла, не удостоив ответом.
Следующие дни он залечивал клеймо. Оно уже успело покрыться отвратительной коркой. Ощущения были не приятными, но не настолько, если сравнивать с испытанным унижением. В голове вертелись жуткие мысли. Как ни странно самобичеванием он не занимался и не жалел себя. А вот ненависть к виду стал испытывать невероятную. Трижды за день дрался с дикарями. Хватало малейшего повода. Вскоре они начали сторониться, дабы уберечь зубы. Жак и Тим также были отвергнуты. Всего раз рыкнул в их сторону, и они больше не приближались. Взгляды у ребят казались понимающими. Отчего-то Рем не сомневался, что у них клеймо тоже имеется. «Мясо. Животные. Они и ведут себя соответственно». Практически стесал эмаль, скрежеща от злости зубами.
Амина держалась в стороне, бросая мимолетные взгляды. После того, как дал понять, что в курсе её тайн, она опасалась и выжидала. «Как бы не придушила во сне», — хмыкал невесело. А тем временем с дикой горы перекочевали бойцы, и в домах стало тесно. У него появился сосед по комнате — невзрачный, не запомнившийся, боявшийся открыть рот. Магнус Арис теперь получал втрое интенсивнее, но Рему было наплевать. Злость затмевала собой всё иное. Человечности не осталось места в душе. По ночам он хватался за грудь, воздуха не хватало. А потом лежал и представлял, как было бы легко, если бы тот просто закончился. Всё это закончилось бы раз и навсегда, и он обрёл бы свободу.
Оли застал его за очередной дракой. Словно Халк, растоптанный жизнью человек раскидывал дикарей по углам. Неудачное падение окончило чьи-то мучения. Другие и ухом не повели. Жак заставил Магнуса вытащить труп на улицу. Рем тяжело дышал, наблюдая за бездыханным телом, и не чувствовал ничего.
— Пойдём, прогуляемся, — поспешил увести его Оли.
Погода сменилась, бури прекратились. Теперь вдалеке можно было разглядеть горы, накрытые снежными шапками. Сугробы доходили до пояса. Разгребая их при ходьбе, они достигли края города. Вид завораживал, но Рем смотрел себе под ноги.
— Ты на краю, — констатировал факт Оли. — Сейчас ты не видишь этого. Так и со мной было когда-то, — подставил лицо ветру, ласкавшему в морозный денёк.
— Тебе то что, — огрызнулся Рем.
