– И назвать место встречи?
– А вот это все равно не получится.
Веслав диктовал условия всем окружающим, даже когда был алхимиком. Что он пойдет у меня на поводу теперь – шансов меньше, чем никаких. Нет, условия будет диктовать он.
Андрий тяжко вздохнул, что-то пробормотал то ли с согласием, то ли нет, протопал к окну, снял с него мою любимую бегонию в горшке и высыпал горшок с землей на пол.
– Спасибо, – порадовалась я. – А нельзя было взять вон ту дохлую фиалку?
– Наверное, нельзя, – повинился Эдмус, дожевывая дохлую фиалку.
Андрий виновато заоглядывался, наконец всучил бегонию Виоле. Та с испепеляющим презрением посмотрела на цветок в своей руке. Стихийник земли провел рукой над ковром – и земля из горшка медленно начала образовывать тонкий рунический круг.
– Он облегчает мысленное соединение и создает защиту, - пояснил Андрий, отходя, – вроде бы. Но ты не ментальник, поэтому общаться с ним мысленно все равно не сможешь.
Я пожала плечами. Не скажу, что я так уж горела желанием поболтать с Веславом. Особенно в свете последних событий и на виду у остальных.
Но сейчас осталось только занять место в круге. Йехар, чтобы связаться со своим наставником, как-то пробовал прочесть что-то из заклинаний Междумирья, но у меня его опыта не было. Придется идти древним и неверным путем нашей Канцелярии…
Ух-х, как я ненавижу латынь!
Ладно. Закрыть глаза. Релаксация, нечто вроде настройки.
– Vebra movent, exempla trahunt…[1] – оно, конечно, можно что-нибудь глубокомысленное из Горация почитать, но лично мне про наставников сплошь самое простое вспоминается. – Vebra movent, exempla trahunt… Vebra movent, exempla trahunt… – теперь призыв, вербальный и мысленный. – Salve, magister[2]! Salve! Salve… А если он не услышит или не ответит?
– Я думаю, ты зря сомневаешься в этом, – ответил мне сдавленный голос Йехара.
– Dic, magis…[3] Хаос с прицепом!!
Я открыла глаза, и призыв продолжился совсем не в том направлении. На стене, прямо напротив меня, тени складывались в буквы.
Говори по-русски. Ни фига не понял – это латынь?!
Почерк был просто ужасным, но автор сего послания безошибочно опознавался по манере. Не вовремя защемило где-то в груди.
Веслав… Нам. Нужно. Поговорить.
Буквы на секунду расплылись и тут же сложились вновь.
Сегодня в 20:00, Новоселовская, 67 на крыше.
Он что, в Питер вернулся?!
Сегодня в восемь. Андрий клацнул челюстью, представляя себе исход теплой встречи. Наверное, он надеялся на долгое ожидание.
