— А я — вот так, — сказал Призрак, размахивая своим белым просторным похоронным саваном.
И все мальчишки, пораженные и удивленные, трогали свои костюмы и получше прилаживали маски.
— Вот было бы здорово узнать, что к чему, а? — спросил мистер Смерч. — Я вам расскажу! Нет, лучше покажу! Хватило бы времени…
— Да сейчас только полседьмого. Канун Всех святых даже и не начинался! — сказал Том-в-своих-продувных-косточках.
— Верно! — сказал мистер Смерч. — Ладно, ребятки, за мной!
Он зашагал прочь. Им пришлось бежать за ним.
На краю глубокого, темного, ночного оврага он показал вдаль, за горизонт, за окоем холмов и земли, куда не достигал свет луны, где царил лишь тусклый свет незнакомых звезд. Ветер раздувал его черный плащ, капюшон, который затенял его лицо, отодвинулся, и стало видно белое лицо, почти лишенное плоти.
— Вон там, видите, ребятки?
— Что?
— Неведомая Страна. Там, за горизонтом. Глядите хорошенько, глядите долго, глядите досыта. Устройте себе пир. Там Прошлое, мальчики, Прошлое. О да, оно полно страшных тайн и темных ужасов. Все, что породило Канун Всех святых, схоронено там. Хотите раскопать старые кости, ребятки? Не сдрейфите?
Он обратил к ним горящий взгляд:
— Что такое — Канун Всех святых? С чего все пошло? Где началось? Зачем? Чего ради? Ведьмы, кошки, мумии, прах, привидения. Все это там — в той стране, откуда никто не возвращается. Рискнете нырнуть в этот океан тьмы, ребята? Хотите взлететь в черное небо?
Мальчишки проглотили комок, застрявший в горле.
Кто-то пискнул:
— Мы бы рады, да вот Пифкин… Мы обещали ждать Пифкина.
— Ну да, Пифкин нас сюда послал. Мы без него — никуда.
И словно в ответ на их слова на том берегу пропасти раздался слабый крик.
— Эй! Я здесь! — отозвался тонкий голосок.
Они увидели крохотную фигурку с зажженной тыквой в руке, стоящую на дальнем краю оврага.
— Сюда! — закричали все в один голос. — Пифкин! Давай сюда!
— Бегу-у! — донеслось до них. — Расклеился я что-то. Но — раз обещал, надо идти. Ждите!
Они видели, как он, маленький, бежит вниз по тропинке на склоне оврага.
— Подождите, пожалуйста, подождите… — Голос срывался, дрожал. — Мне совсем плохо… Бежать не могу… Не могу…
— Пифкин! — кричали все, махая ему сверху, с обрыва.
Его фигурка казалась такой маленькой, крохотной, жалкой. Повсюду клубились тени. Метались летучие мыши. Ухали совы. Вороны, чернее ночи, облепляли деревья, как черная листва.
Маленький мальчишка бежал со всех ног с горящей тыквой и вдруг — упал.
