— Ты хотел сказать хитроумности, — поправила его Афобия.
— Да. Хотя мне кажется, что и хитрость и хитроумность — одно и то же. Ведь глупый человек хитрым быть не может, так как и не может быть хитроглупости. А что касается Ювенала, то он мне очень несимпатичен. И "Сатиры” его я не люблю, как и любое, пусть даже талантливое, зубоскальство. Хитроумная жена, начинающая со сторожей, не имеет права называться женой. И бессмысленно ее запирать. Это уже будет явление по ту сторону нравственности и морали. Теперь о Монтене. В его комментарии к Ювеналу высветилось самое худшее, что в нем присутствовало: утилитаризм с одной стороны и безрассудный полет мысли — с другой. "Перо, брошенное на ветер", — кажется, так он называл свой метод. Ведь говоря о страсти уберечь целомудрие, он задается вопросом: "Приносит ли она нам хоть чуточку пользы?" Я считаю этот вопрос не только безнравственным, но даже преступным по отношению к жизни. Культ чистой девы в русском народе — один из самых великих культов, это культ Богородицы и Девы Марии. С ним связан напрямую генетический код нации, утрата которого повлечет за собой гибель народа.
— Ох уж эти русские! Они совсем помешались на охране нравственных традиций. Отсюда и ваша дикая жестокость! И, кстати сказать, твоя патологическая ревность!
— С моей ревностью давно все ясно. Ты была права, когда говорила о природе женщины, которую мы будто бы не учитываем. Корень зла это злое и нсвоздер-жанное сердце, как сказали бы наши теологи. Провоцирующее начало в святая святых, игра с огнем, наконец, безответственность в самом ответственном вопросе, — вот, пожалуй, истоки, порождающие эту болезнь, которая и не болезнь вовсе, а мученический крест. Почему наши горе-доктора присобачили к ревности эпитет "патологическая"? Чтобы оправдать развращенную природу женщины? Конечно, для большинства людей, смирившихся с грязью жизни и принявших ее как данность, протестующий против нравственной мерзости будет казаться сумасшедшим. Страдание души, как бы назвал я ревность, — это дыхание любви, а любовь — начало жизни. Случается, когда и любовь называют патологической, а вслед за этим ненормальной признают и саму жизнь. Вот какая цепочка. И ведет она к вещам страшным…
— На земле есть прекрасный тормоз — институт прощения и покаяния. Он уравновешивает. Неужели ты хочешь нарушить эту гармонию?
— Я бы хотел создать новую.
— Даже тот, кто хотел создать мир негибнущим, умер и не достиг своей надежды. А ты мечтаешь о высшей гармонии в погибающем мире!
