Вторая дверь вела в ванную, которая удовлетворила бы самым взыскательным вкусам. Все — от щетки для волос до косметики — могло бы находиться у нее дома. Правда, вся ее ванная уместилась бы в душевой кабине этой комнаты. Очень мило со стороны Виктории. Она надеялась, что договор не разорит доктора Пирса.
Ева посмотрелась в зеркало. Красивое у нее убежище!
Если стражи порядка не посадят Мигеля Роблеса за решетку — что не удается им больше десяти лет — или Роблес не убьет ее, дело никогда не кончится. Еще кого‑то ранят или убьют… например, ее сестру.
Можно ли ей вообще отсиживаться? Нельзя.
Ради миссис Кековски и ради себя самой она должна добиться, чтобы Мигель Роблес заплатил за свои преступления. Нельзя позволять ему безнаказанно убивать, тем более беспомощную старушку. Полиция не в состоянии привлечь его к ответу. Может быть, то, что не удается полиции, удастся ей. В конце концов, она может послужить приманкой.
Единственный способ выманить его — вести себя как всегда и не прятаться. Полицейские много лет не могут собрать достаточно улик против него. Зато она способна добиться, чтобы он утратил бдительность — потому что он страстно хочет отомстить за брата.
Ей остается одно: убедить своего телохранителя подыграть ей.
При мысли о Тодде Ева затрепетала. Возможно, это окажется самым трудным. Она уже не раз ловила на себе его виноватый взгляд. Ему не по себе из‑за того, что много лет назад он бросил ее. Она все прекрасно понимала. Пусть не думает, что они могут помириться и остаться друзьями. Друзьями они с Тоддом не будут никогда.
Неожиданно она поняла, что проголодалась. Надо поесть и подумать, как убедить Тодда поддержать ее. Вот меньшее, что она может сделать для своей покойной соседки. Но в одиночку она не справится. Ей нужен Тодд.
Ева разгладила одежду, кое‑как причесалась, собрала волосы в узел. Вздохнув, она вышла из своей роскошной спальни и спустилась вниз. Она довольно долго бродила по комнатам, пока не нашла кухню. Там она увидела Тодда. К ее удивлению, он накладывал в миску ванильное мороженое.
— Кажется, раньше ты больше любил шоколадное. — Она подошла к массивному кухонному островку посреди кухни и облокотилась о столешницу.
— Не волнуйся. — Он облизнул ложку для мороженого и отложил ее в сторону. — И до шоколадного очередь дойдет. — Он потянулся за ведерком и поверх горки сливочно‑ванильного принялся накладывать шоколадное мороженое. — Присоединяйся.
— Лучше посмотрю, что здесь есть еще.
