Зал кондитерской являет собой истинный храм сахара, где решительно ничего не свидетельствует о пролитом поте и усердном труде его создателей, которые неустанно что-то парят, варят, снимают накипь, тщательно отмеряют ингредиенты, колдуют над блюдами. Здесь прохладно, все вокруг блестит и сияет; знатные господа и дамы сидят кучками за мраморными столиками, мило беседуя. На длинных полках вдоль задней стены теснятся бутылки с ликерами и сиропами всевозможных цветов и ароматов – бергамотовыми и мускатными, ярко-красными и нежно-розовыми; на прохладных мраморных стойках выставлены бокалы силлабабов с пышными шапками пены; а из заднего помещения нескончаемой чередой выносятся все новые и новые изысканные лакомства. Посетителям подаются полосатые желеи, сверкающие шербеты, замороженные шоколадно-кремовые бомбочки, башенки, мышки и кошечки. На стеклянных подносах на прилавке высятся груды пирожных и прочих сладостей: крохотные янтарные карамельки, тарталетки с полупрозрачным заварным кремом, сдобные булочки из фруктового теста, искусно скрученные в «узлы верности». Больше всего Анжелика любит меренги с цукатами – хрусткие облачка с апельсиновым ароматом, обсыпанные карминовой пудрой, дробленым миндалем, ягодами годжи и измельченными листьями златоцвета.
– Прямо как драгоценные камни, – вздыхает она. – Восхитительно вкусные маленькие карбункулы. Я возьму домой немного.
По атмосфере, установившейся в зале, Анжелика догадывается, что все на нее смотрят и прислушиваются: теперь разговоры за столиками текут не столь оживленно, как в первую минуту ее появления, и когда она направляется к стойке с фруктами, то явственно слышит шорох платьев и шейных платков, владельцы которых слегка перемещаются на своих сиденьях, чтобы не потерять ее из виду. Кондитеры, чей главный талант состоит в умении соединить фрукты с алкоголем, сахаром и кремом, все же достаточно разумны и практичны, чтобы предлагать своим посетителям отборные дары лондонских садов и теплиц также и в натуральном виде: персики и сливы, чуть не лопающиеся от спелости; плотные гроздья красной смородины; блестящие налитые плоды клубники; сочные дыни, источающие волны терпкого, медового аромата; ананасы, затейливо обвитые виноградными лозами.
– Ах, ананасы! – взвизгивает Анжелика. – Белла! Хочу ананас!
– Так утоли свое желание.
Анжелика заливается румянцем (что придает прелести любой женщине, а обладательнице столь соблазнительных пышных форм – тем более) и понижает голос до жалобного шепота:
