– Мы с ним не ссоримся, – сказала тише, наверное, для того, чтобы он не смог распознать мои истинные эмоции. – Просто… просто, мне кажется, он очень сильно изменился.
Мы шли с Олегом по дорожке, проложенной между тех самых яблонь, по которой уже трижды за эти сутки убегала от Ярцева. Да, уж. Не ссоримся. А это как назвать?
– Мама говорила, – следующие слова Олега неожиданно ударили меня ниже пояса, – вы с ним с тех пор так и не общались, и не виделись. В усадьбе. С того лета, когда тебе исполнилось тринадцать.
Я ничего не ответила. Потому что не знала, что сказать. О том, что произошло между нами в беседке, не знал никто, кроме нас двоих. И я до сих пор борюсь с собой. Особенно теперь, когда он здесь. Да! Он, черт возьми, мой двоюродный брат. Но за все эти пять проклятых лет мне так и не удалось заглушить эти запретные чувства к нему. Эту злость. Эту ненависть. За то… за то, что он есть. За то, что он сейчас мило воркует с чертовой гречанкой там, в столовой. И почему он не сломал ей руку?!
– Помнишь, ту драку, годом раньше? Когда у нас с ним случился конфликт из-за тебя?
Молча кивнула. Очень хотелось усмехнуться, но я сдержала свой недостойный порыв. Это трудно было назвать дракой. Юджин просто ударил Олега. Прямо в глаз. Что-то там угрожал, но драки точно не было.
– Твой дед, Аскольд Александрович, тогда очень серьезно поговорил со мной. Велел, чтобы до твоего восемнадцатилетия я к тебе не приближался. А дальше, он сказал, ты сама решишь. Если решишь – то он тебе препятствовать не будет. Он тогда и с Юджином о чем-то очень серьезно разговаривал. Но, я так понимаю, одного раза было недостаточно. Мама рассказывала, что на следующий год, когда он снова приехал в усадьбу, она слышала, как Шереметьев серьезно прижал внука. Не поняла только, за что. Но с тех пор твой брат здесь не появлялся. До вчерашнего дня. Не знаешь, что там случилось?
– Нет, – сказала и резко подтянулась за яблоком, делая вид, что оно мне сейчас прямо срочно необходимо. Господи, только бы не заметил, как я покраснела из-за его слов! Выходит, дедушка знал???
– А я думал, вы с ним опять из-за чего-то поругались.
– Нет. Я думаю, он тогда сниматься начал и почти перестал со всеми общаться, – попыталась как-то смягчить тему, но не тут-то было.
– Но с бабушкой твоей у него прекрасные отношения, – добавил тут же сын Алевтины.
И я чуть было не поперхнулась тем куском яблока, который по причине смущения, сдуру откусила от спелого плода, что держала у себя в руках.
