— Стой! — фокусник вцепился в плечи и попытался затормозить, но я вырвался одним движением. — Нас заметят! И застрелят! Хорош!
С тем же успехом товарищ мог вытащить на берег акулу за хвост, но холодные капли на листьях и жжение ранок немного поубавили ярость, и самообладание вернулось у самой крайней черты, заступив за которую, мы бы наверняка открылись врагам. Впрочем, и с такого расстояния я во всех подробностях видел Хиру, покачивающуюся на фоне деревянного донжона. С демоницы сорвали одежду, обвязали запястья проволокой и свесили с крыши. На бледной коже тут и там виднелись набухшие кровяные «черви» от хлыста и небольшие — в рублевую монету — следы раскаленного металла. Лица не разглядел из-за уроненной на едва колышущуюся грудь головы, но свалявшиеся в дреды космы были явно краснее обычного.
— Суки, — прошипел не своим голосом. — Убью, млять.
— Артур! — фокусник обхватил под ребра и, шипя, рыча и упираясь всем весом, кое-как остановил. А я не чувствовал ничего, таращился на истерзанную фигурку и повторял одно и то же слово как заклинание: убью.
— Да кто ж спорит, — проворчали в ответ. — Но не сегодня. Иначе самих тут кончат. Пойдем, не глупи! Артур!
— Арграхира... — прошептал напоследок, но призыв не сработал. — Держись, я скоро.
***
А вот обратный путь не задался, несмотря на клокочущую ярость и стиснутый в руках дрын. И когда на середине моста тварь все же сагрилась, с громким плюхом вынырнув из затянутой ряской воды, палкой я бы смог ее разве что почесать. Представьте сморщенный кожаный бурдюк размером с баскетбольный мяч, весь увитый кровавыми прожилками, с двумя парами перепончатых крыльев, фасетчатым глазом и костяным хоботком в локоть длиной. Вот и думайте, насколько полезен против него обычный посох. К счастью, товарищ не растерялся и вытащил из наплечных кармашков сразу три метательных ножа, поднял левую ногу, как подающий в бейсболе и со всей силы швырнул клинки в пульсирующего и раздувающегося уродца.
Но из трех ножей попал лишь один, да и тот чиркнул вскользь, оставив на боку сочащуюся тухлой сукровицей царапину. Чудище с сердитым стрекотом кинулось на нас, но тоже промахнулось, пронесшись над головами на бреющем полете — еле пригнуться успели. Маневр уклонения едва не закончился падением в воду, а судя по волнистым гребням на ряске, падать туда определенно не стоило. Благо, вовремя догадался вонзить палку в щель между бревнами — так и удержался на ногах.
