- Ничего не выйдет, ничего не выйдет! - вскричал бургомистр, большой пессимист, но авторитетное лицо в городе.
- А это уж мое дело.
- Я вам говорю это по опыту.
- По какому опыту?
- Вы, сударь, еще человек молодой...
- Тем лучше для меня.
- А хотите быть умнее всех. Недурно бы посоветоваться со старшими.
- Вот я вам и сообщаю, господа.
- Э, жили мы до сего времени спокойно и без читальни.
- Ну, если так, сударь, то хоть не мешайте, коли не хотите помочь.
Бургомистр на минуту оторвался от карт (в это время он играл) и, смерив Вилька взглядом с ног до головы, Промолвил:
- Не понимаю, откуда это у современной молодежи... Эй! Пики простые!
- Вист! - ответил приходский священник. - Как бы в этих книжках не было еще соблазну.
- Ваш ход. По мне - уж лучше преферанс.
- А я буду читать, - воскликнула дочь казначея. - Господин Вильк, какие там будут книжки? Ах, я так люблю трогательные! О!
- Ну что же, господин Людвик? Согласны? - спросил Вильк.
Людвик заерзал на стуле, покраснел, поправил галстук и, кашлянув, произнес:
- Я затрудняюсь... У меня нет времени.
- Я скажу, господа, - закричал Антош Дзембовский, землемер, - это все варшавские штучки, а мы покажем, что сами не глупее других.
- Само собой разумеется.
Вильк вообще не отличался терпением. Он пожал плечами и отправился к дамам.
Там ему больше повезло. Главное, он уговорил Камиллу - дочь казначея, даму сердца Людвика, - каковая Камилла просто-напросто приказала Людвику взять на себя обязанности библиотекаря.
Как видит читатель, Гарбовецкий безумствовал. Но в конце концов читальня все же была создана.
"Знаю, - писал он, - что потеряю свой сто рублей, но все-таки дело доведу до конца". И действительно, дело до конца довел и деньги потерял. Читать никто не хотел. Девицы надеялись получить легкое и приятное чтение и вот его не оказалось. Неудовольствие было всеобщим. Шляхта приняла весть о читальне как нельзя хуже. Я слышал весьма разумное рассуждение одного местного жителя. "Дайте им только науку, - говорил он о мелких чиновниках местечка, - дайте им образование, и ручаюсь, что они захотят стать с нами на равной ноге, захотят бывать у нас, чтобы их принимали в обществе, будут считать себя ровней нам. Клянусь богом, вообразите только, к чему это приведет! Не мутите им головы! Где же видано общество без низших и высших классов? Помните, что лишняя ученость нивелирует различия между классами. Я предупреждаю: вы идете навстречу мятежу! Я сказал и умываю руки! Я сделал все, что мог..."
