Он был отрезан водой от шума, доносившегося снаружи, поэтому свист нагнетаемого насосом воздуха и звук собственного дыхания громко звучали в его ушах усиливаясь по мере того, как увеличивалось давление воздуха. Звуки, казалось, барабанили вокруг него в темной оливково-зеленоватой воде, как приливно-отливный ритм его снов.
Из наушника раздался голос:
— Говорит Стренджмен. Керанс, как вам нравится эта всеобщая серая масса?
— Чувствую себя как дома. Я уже почти на дне. Водолазная клетка висит у входа в планетарий.
Он спрыгнул на мягкую глину, покрывавшую дно, и приземлился у покрытого моллюсками фонарного столба. Свободной походкой, преодолевая сопротивление воды, он медленно побрел сквозь густую тину, которая поднималась от его башмаков, как облачка газа. Справа от него возвышалась смутная линия фасадов, ограниченная тротуаром, едва угадываемым под мягкими дюнами ила, возвышавшимися около них и доходившими до окон первого этажа. В промежутках между зданиями илистые склоны достигали двадцати футов высоты, и ограждающие решетки спускались в них, как стальные прутья в воротах древних крепостей. Большинство окон было разбито и завалено обломками досок и мебели, переплетенными водорослями.
Водолазная клетка медленно раскачивалась на тросе в пяти футах над улицей, позволяя разглядеть набор ножовок и гаечных ключей, прикрепленный к ее полу. Керанс приблизился ко входу в здание, таща за собой веревку и шланг и спотыкаясь, когда они сильно натягивались.
Прямо перед ним, как гигантский подводный замок, возвышалась белая громада планетария, освещенная солнечными лучами, доходящими до поверхности воды. Стальные перегородки у входа были разобраны предыдущими водолазами, и он легко нашел полукруглую дверь. Войдя внутрь, он внимательно осмотрел вестибюль и пошел по лестнице, ведущей на антресоли… Металлические перила и хромированные стенные панели заржавели, но, в общем, интерьер планетария, защищенный баррикадами от растительной и животной жизни лагуны, выглядел совершенно нетронутым, таким же чистым и непотускневшим, как и в тот день, когда была прорвана последняя плотина.
Пройдя киоск, в котором когда-то продавали билеты, Керанс медленно поднялся на антресоли и остановился, чтобы прочесть надписи на дверях комнат, блестящие буквы которых отражали свет. Круглый коридор вел вокруг аудитории. Лампа в шлеме посылала бледный конус света вниз, в темную воду. В надежде, что когда-нибудь дамбы будут восстановлены, администрация планетария соорудила второй ряд заграждений вокруг аудитории, снабдив их поперечными распорками, закрытыми на висячие замки, которые теперь совершенно проржавели.
