Натяжение троса усилилось, и Керансу потребовалось несколько минут, чтобы сбросить последнюю петлю с выступа причальной тумбы; к счастью, волна, поднявшая станцию, дала ему возможность выбрать несколько дюймов слабины троса. Над собой он слышал нетерпеливый шепот Бодкина — они медленно направлялись в сторону лагуны, в которой виднелся единственный огонек — это светилось окно Беатрисы. Наконец Керансу удалось сбросить последний конец — он снял его с тумбы и опустил в темную воду в трех футах под собой. Некоторое время он следил, как металлическая проволока, рассекая воду, уходит к базе.
Освободившись от дополнительной тяжести, под действием веса вертолета, укрепленного не на середине палубы, огромный корпус отклонился от вертикали почти на пять градусов, затем постепенно вновь обрел равновесие. В одной из кают загорелся свет, но через несколько мгновений погас. Керанс схватил багор, лежавший рядом с ним на палубе, и принялся осторожно отталкиваться. Интервал между базой и станцией постепенно увеличивался, вначале он составлял двадцать ярдов, потом пятьдесят Низкая завеса тумана стояла над лагуной, и вскоре они уже с трудом различали место своей прежней стоянки.
Удерживая станцию от столкновения со зданиями, они быстро прошли двести ярдов. Станция раздвигала своим корпусом растительность, ветви папоротников стучали в окна. Вскоре они остановились в небольшом заливе площадью около ста квадратных футов.
Роберт перегнулся через перила, глядя сквозь темную воду на маленький кинотеатр в двадцати футах над поверхностью воды, на плоской крыше которого не было ни выходов лифта, ни пожарных кранов. Помахав Бодкину, по-прежнему стоявшему на верхней палубе, Керанс прошел в лабораторию, миновал сосуды с образцами, раковины для воды и спустился вниз, к понтону.
В основании понтона имелся лишь один запорный кран, и когда Роберт с трудом отвернул его, мощная струя холодной пенящейся воды хлынула к его ногам. К тому времени, когда он поднялся в лабораторию, чтобы в последний раз осмотреть ее, вода уже достигла уровня его лодыжек и разливалась среди лабораторных столов и раковин. Керанс открыл клетку и выпустил в окно обезьяну. Станция, как лифт, медленно опускалась, и Керанс, погружаясь в воду по пояс, добрался до трапа и поднялся на верхнюю палубу, где Бодкин возбужденно смотрел на окна ближайшего здания, медленно вырисовывавшегося в тумане.
Спуск прекратился, когда верхняя палуба станции находилась в трех футах над водой, ее плоское дно легло на крышу кинотеатра, так что с борта оказалось удобно перебираться в здание. Слышно было, как внизу, под водой, булькает воздух, вырываясь из реторт и других сосудов; пенная струя поднялась из затонувшего окна лаборатории, где стоял стол с какими-то реактивами.
