– Ну… в последнее время я сильно нервничаю. На работе довольно напряженная обстановка. Я почти не сплю, но не чувствую себя усталой.
– Понимаю. Я вам кое-что пропишу, чтобы расслабиться и, соответственно, наладить сон. Но это, разумеется, временная мера. Только чтобы восстановить силы. Главное, вы должны несколько дней отдохнуть.
– Вы хотите сказать, я не должна ходить на работу?
– На протяжении недели, а то и двух.
– Невозможно! – восклицает Хлоя.
У невролога вырывается раздраженный вздох. Все эти люди, считающие себя незаменимыми…
– Скажем, для начала неделю перерыва.
– Говорю же, я не могу неделю не появляться на работе!
– Правда? Если вас интересует мое мнение, а так оно и есть, иначе вы бы здесь не сидели, то остаются два варианта: или вы возьмете перерыв сейчас, на несколько дней, или вы и дальше будете перегибать палку. Тогда речь пойдет не о недельном отдыхе. Вам потребуется месяц. А то и два… В лучшем случае. Итак, что вы предпочитаете?
Хлоя опускает голову. Что она может ответить?
– Неделя, на протяжении которой вы должны избегать любых стрессов, – отчеканивает врач. – У вас есть возможность отправиться в какое-нибудь спокойное местечко?
– Наверное, я попробую.
– Именно это вам и нужно. А главное, не берите с собой работу. Отдых, сон, покой. Ничего другого. Это понятно? И никаких возбуждающих. Избегайте кофе или любых иных…
По всей вероятности, он остался при убеждении, что она сидит не только на травяных настойках, но решил не вдаваться. Выписывает рецепты, Хлое хочется заплакать, хотя она сама не понимает почему.
– Вы полагаете, что… у меня не в порядке с головой?
Он оглядывает ее с удивлением:
– Нет, мадам. Вы перевозбуждены и взвинчены, испытываете постоянное давление. Человеческий организм штука хрупкая, знаете ли. Позвольте себе сделать паузу. А если симптомы не пропадут, приходите снова ко мне. Договорились?
Она соглашается, дернув подбородком.
– И не надо так беспокоиться, – добавляет он, протягивая ей рецепты и освобождение от работы. – Все быстро придет в норму. При условии, что вы последуете моим советам.
– Я так и сделаю, доктор.
* * *
Дверца распахивается в ад.
Гроб проглочен пламенем, словно алой пастью чудовища.
Гомес задыхается. Ощущение, что это его сейчас будут жечь живьем в печи.
Дверца закрывается, глаза тоже. Но он представляет, видит и чувствует все. Сначала огонь, овладевающий саркофагом. Потом температура поднимается, становясь непереносимой.
Плоть плавится, пожираемая языками пламени.
