Да, брат читатель, телефонное право у нас работало исправно. Звонки из обкома в горком, прокуратуру и дело закрутилось по новой траектории. То, что считали вчера ненужным расследовать, вдруг оказалось чрезвычайно важным. По ступенькам власти понеслись слова:
— Кого вы слушаете? Кто у вас главный — закон или исполком?
— Почему не делаете, как положено? Мало ли кто скажет, что самострел?
— Ваше дело расследовать по закону и привлечь ответственных.
— Вызывайте всех свидетелей.
А тело погибшего уже запаяли в цинковый гроб с пояснениями, что от близкого выстрела разнесло голову, а потому не нужно родным смотреть на тело из чувств гуманности.
Но пришлось-таки найти свидетелей, пришлось согласиться с докладной лесника о том, что была и третья машина с женщинами. А уж тогда и женщин самих нашли, и выстрел, что был произведен издали, описали во всех подробностях, какие замечены были пьяными сознаниями гулявших на поляне сильных местного мира.
И не было в показаниях злых серых ворон, которых никто и не видел в тот день, о которых и не думали. Ну, кто же на ворон идёт с ружьями с нарезными стволами для пуль, способных завалить лося? Вороне и дробинки достаточно. А из головы убитого пулю вынули. Пришлось и её приобщить к делу. А сначала кусочек металла, вроде как, и не замеченным оказался. Следователи своё дело знают да исполнять умеют, развяжите им только руки, дайте им только проявить свою опытность и смекалку — любое дело раскроют.
Французское «шерше ля фам», то есть «ищите женщину» подошло в этом деле в точности. Не поделили одну из них во время кутежа предгорисполкома и директор пивзавода — вот и разрешилось всё выстрелом. Жалей не жалей потом, а дело сделалось. Пришлось придумывать в какую воду какие концы прятать.
Всё бы так и обошлось, не повстречайся в лесу им случайно в нём оказавшиеся молодые люди. Да и то бы ничего не случилось, не окажись у одного из них в Москве большого папы. И это бы не повредило, не случись у предгорисполкома несдержанности характера, заставившей его порвать удостоверение. Не порви он его, не накричи на общественного дежурного, ведь не стал бы тот звонить в столицу со своей обидой и не закрутилось бы дело в другую сторону. Но пьян был и суров начальник. А не будь пьян, и выстрела бы не случилось. А не спускались бы подобные выезды прежде, не делалось бы то же самое ещё более крупными начальниками, коим и подражают меньшие, то и вообще ничего бы плохого не произошло.
