– Я была настолько молода и наивна, что рассмеялась ему в лицо.
Нора Эфрон, очевидно, имела тот же опыт в тот же период в Нью-Йорке и мастерски применила его в искусстве.
– Как ты думаешь, он все еще там? – спросила Лидия.
– Кто, Том? Он, наверное, за кулисами снимает грим. Мы можем увидеть его, если подождем у актерского входа.
– Правда?
– Он же должен как-то выйти из здания. Он даже может расписаться на твоей программке, – сказала я, вручая ей ручку.
К нашему разочарованию, мы обнаружили, что актерский выход заблокирован фанатами, поэтому мы перешли дорогу, чтобы наблюдать со стороны. При появлении импозантного силуэта по толпе прокатился вздох. Мы с завистью наблюдали, как звезда останавливается поболтать с людьми и подписать их программки.
– На сцене он, наверное, надевает парик, – сказала Лидия.
Я сняла очки и протерла их рукавом пальто. Она была права. Актер был лыс, как барракуда.
– Это не Том, – сказала я, прищурившись. – Это другой актер. Ты поняла, тот старик.
Мы наблюдали, как он растворился в толпе, анонимный, как мы все.
Мы ждали… и ждали. Том уже точно должен был снять свой грим. Толпа перед театром вела себя мирно, но становилась все больше. По ней прокатился ропот. Я повернулась и увидела, как десятка полтора конных полицейских выстроились в конце улицы.
Это были не миловидные пони, которых можно разоружить, поманив морковкой. Кони были невероятно высокие. Одной поклоннице Тома Хэнкса с больным коленным суставом они показались откровенно пугающими. Из их ноздрей вырывались белые облачка пара и растворялись в холодном ночном воздухе. Вспышки неоновых вывесок отражались в полицейских щитах.
– Пойдем, – сказала я.
Но Лидия делала вид, что не слышит. Я с тревогой наблюдала, как она перешла улицу и присоединилась к группе особо ярых фанатов перед актерским входом. Я окликнула ее, но она была в трансе. Я прислонилась к столбу и попыталась наслаждаться спектаклем. Каждый раз, когда из театра появлялась какая-нибудь фигура, толпа замирала в едином вдохе – чтобы выдохнуть, когда становилось понятно, что это не Том, а другой актер, жаждущий осыпать их своим шармом, как блестками.
Теперь я уже была целиком уверена, что Том выскользнул через заднюю дверь и сейчас отмокает в джакузи в своем отеле. К моему ужасу, ряд коней начал двигаться по улице в нашу сторону, наклонив головы, как будто пытаясь вспомнить свой список покупок на сегодня.
Люди начали расходиться. Я не могла решить, следует ли мне бежать по улице, чтобы найти Лидию, или продолжать идти по своей стороне тротуара в надежде, что она потом найдет меня. Прилив материнского инстинкта взял верх, и, как истинная суфражистка, я бросилась под блестящие копыта. Сердце выскакивало из груди; я схватила ее за локоть и повела в более тихую часть города.
