Но обмен любезностями занимает слишком много времени. А мне отчаянно хотелось снять ботинки и где-то улечься – пусть даже посреди этого зловония. Кроме того, тот, кто был в нашей квартире, должен был знать, что мы заранее заплатили аренду за месяц.
Я осторожно шагнула через порог, и моим глазам открылась постапокалиптическая сцена. Пол был весь покрыт обертками от продуктов, пенопластовой посудой, пакетами и пустыми бутылками. Около камина валялось мусорное ведро, изрыгая клубок недоеденной лапши. С незастеленной кровати под окном на пол изливались скомканные простыни и одеяла.
Квартира ничего общего не имела со стильными снимками, которые мы видели в интернете. Узнать можно было только фиолетовые шторы и стеклянный кофейный столик. Лежанка с черной кожаной обшивкой («уютный диван-кровать») была похоронена под кучей чего-то, напоминающего рваное изношенное нижнее белье.
Напротив окна, в другом конце комнаты, над кухонной раковиной склонилась самая несчастная на вид афроамериканка. Когда я подошла к ней и спросила, что происходит, она закатила глаза и ответила:
– Некоторые люди – просто скоты.
В общем, это и была квартира, в которой разрешалось размещение с животными – на самом деле, судя по размерам, это была скорее комната. Не знаю, кто делал те фотографии, которые мы видели в интернете, но он использовал самый большой «рыбий глаз[5]» со времен Моби Дика. Я осмотрелась в поисках следов пребывания котов или собак, но увидела бардак, который способен создать только гомо сапиенс. Я человек неприхотливый, и в свое время мне пришлось повидать несколько диких студенческих квартир, но это была помойная яма, способная составить конкуренцию средневековой деревне. Открыв окно, я попыталась представить себе, как наши предшественники проводили время, укрывшись здесь на целый месяц: секс, наркотики, фастфуд, смотрите пункт 1.
Уборщица сказала, что работает здесь с 6 утра и уже отчаялась успеть вернуться к семье, чтобы приготовить им пасхальный ужин. Мое раздражение переросло в сочувствие. Я почувствовала себя ответственной за прошлых жильцов, которые оставили в квартире свалку, рассчитывая, что ее уберет тот, у кого нет другого выбора.
Мы с Лидией прислонили сумки к стене и расстегнули пальто. Я схватила веник и лихо взмахнула им. Лидия собрала пару плотно набитых мешков с мусором и отнесла их вниз, к бакам.
– Что они здесь делали? – спросила я, подходя к кровати, которая в этой комнате имела наивысший балл за зловоние. Как минимум, необходимо сорвать простыни и отнести их в прачечную.
