Следующий день начался с экскурсии по городу. Погода радовала мелкой моросью и слабым ветром, а не проливным дождем, но все равно хотелось в тепло. Я смотрела на своих учеников, энергично шагающих за симпатичной девушкой гидом Дарьей, и удивлялась тому, с какой внимательностью они слушают ее рассказ. Даже Смирнов — известный разгильдяй, и тот ловил каждое слово, задавал вопросы. Вообще 11 «б» на удивление вел себя послушно. Только Гордеев шел поодаль от остальных, засунув руки в карманы, с таким скучающим видом, что я не удержала свой язык за зубами.
— Максим, тебе разве совсем не интересно?
— Нет. — Он повернулся ко мне и небрежно повел плечами. — Я про Питер побольше нее знаю. — Указал кивком головы в сторону гида.
— Был тут?
— Жил.
Он сказал это таким тоном, что сразу стало ясно о тщетности дальнейших расспросов — слишком личное и все еще болит. Несколько минут мы шли молча: я позади всех, он — между классом и мной.
— Отец военный. — Продолжил. — Мы тут жили пять лет, пока мама н-не… отца не перевели на север, а через полгода сразу на юг.
— Скучаешь по городу? — Не стала лезть в слишком личное.
— Странный вопрос. — Он посмотрел на меня, словно я глупость сказала.
— Почему?
— Это же Питер.
И снова молчание. Неловкое. Тяжелое. Я против воли задумалась о словах Максима и том, что он может быть не только наглым и чересчур самоуверенным, но и совсем другим. Сейчас он выглядел… ранимым? Хмурое лицо, напряженная линия плеч, угадывающаяся под пальто. Мне вдруг захотелось его как-то приободрить, но что сказать я не знала.
Так и шла молча.
POV Максим
Вернуться в Питер после прошедшего года было странно. В первые секунды даже голова пошла кругом от такого родного запаха улиц и домов. Осенью он пахнет прелой листвой и влажными каменными набережными, покрытыми жухлым мхом, свежим моросящим ветром с Невы, и сладковатым — Музеями, стариной. Южные города пахнут по-другому: прогретым на солнце асфальтом, скошенной травой и солеными брызгами воды.
Если бы не Юлия Сергеевна, я бы уже давно просто сбежал со скучной экскурсии, и оказался бы в родном дворе. Чтобы снова ощутить, пусть и призрачное, присутствие мамы. Это был ЕЕ город. Здесь она родилась, росла, училась, влюбилась в студента военного института, увезшего ее сначала за Урал, потом на Дальний Восток, а потом снова вернул в родной город. Здесь она и погибла под колесами автомобиля. Так глупо… Хотя смерть, наверное, редко бывает глупой, и часто забирает лучших слишком рано. Мне до сих пор больно об этом думать, вспоминать. Это как застарелая рана — ноет всегда где-то под ребрами, просто иногда не так сильно болит и беспокоит.
