Из соседней комнаты слышится звонкий мальчишеский смех, потом голос: «А я и не сплю!»
Это почему же?
Г о л о с. Слушаю, как ты сочиняешь! Ничего. Кричишь только очень.
Г а й д а р. Дорогой мой сын, хочешь получить добрый совет?
Г о л о с. Хочу.
Г а й д а р. Закрывай глаза и немедленно засыпай. Придет мама, увидит, что ты не спишь, и мы пропали! Будь человеком — спи…
Г о л о с. Не хочу, рано еще. Можно я встану?
Г а й д а р. Так. Тимур, во сколько завтра начало в цирке?
Г о л о с. В двенадцать. А что?
Г а й д а р. Кажется, у меня завтра в двенадцать совещание.
Г о л о с. Сплю!
Г а й д а р. То-то! (Садится к столу. Пишет.)
Г о л о с. Папа!
Г а й д а р. Знаешь что? Теперь я уже точно знаю: у меня завтра совещание!
Г о л о с. Да нет, пап, — я уже и вправду сплю. Я только спросить…
Г а й д а р. Что?
Г о л о с. Новый год еще не наступил?
Г а й д а р. Нет.
Г о л о с. Значит, еще сороковой?
Г а й д а р. Сороковой. Спи!
Г о л о с. Сплю. (После паузы.) Папа, а когда наступит Новый год, вы меня разбудите?
Г а й д а р. Разбудим, разбудим. А пока спи. Договорились?
Г о л о с. Договорились.
Г а й д а р (прикрыв дверь). Сочиняю я, значит, ничего… Кричу только очень… (Улыбаясь.) Кричать не надо… (Задумчиво.) Кричать не надо… (Вдруг.) «…Тише, Женя! Кричать не надо! Никто тебя не тронет. Я — Тимур!» (Пишет.)
Звонок у входной двери. Гайдар выходит и возвращается с К а р т а ш е в ы м.
К а р т а ш е в. Здравствуйте, Аркадий Петрович! Я не вовремя?
Г а й д а р. Ну что вы, Виктор Григорьевич. Раздевайтесь.
К а р т а ш е в. Спасибо. Я ненадолго… Аркадий Петрович, мне необходимо с вами серьезно поговорить.
Г а й д а р. Опять?
К а р т а ш е в. Да, опять! Так больше продолжаться не может.
Г а й д а р. Совершенно верно, Виктор Григорьевич. И я буду рад, если вы поняли, что я прав.
К а р т а ш е в. Нет, Аркадий Петрович, не понял. Больше того! Я убежден, что вы совершаете преступление.
Г а й д а р. Преступление?
К а р т а ш е в. Да. Я — учитель… и, говорят, неплохой учитель. Всю свою сознательную жизнь я воспитываю детей. Хочу, чтобы они выросли хорошими врачами, преподавателями, инженерами… А кого хотите сделать из них вы? Солдат? К чему эти военные игры, походы, какие-то таинственные сигналы, задания? Я пробовал говорить с Ириной Сергеевной, с директором школы, я обращался, наконец, в комсомольскую организацию, но меня не хотят понять! Пытаются уговорить, что эта солдатчина кому-то нужна!
Г а й д а р. Солдатчина? Послушайте, Виктор Григорьевич, для меня нет дороже слова, чем слово — солдат. По-вашему, солдат — это налево, направо, смирно, в атаку марш, а для меня в этом слове все: честность, отвага, любовь к Родине! Я тоже хочу, чтоб наши ребята выросли умелыми, знающими людьми. Чтобы строили своими руками счастье нашей чудесной земли. Чтобы никогда в жизни не слышали страшное слово: война. Но откройте глаза, Виктор Григорьевич! Посмотрите, что делается в мире! Неужели вы думаете, что у нас нет врагов, что нам никто не завидует?
