Е к а т е р и н а И в а н о в н а (упрямо). Ему-то в другое время жить. А попробуй тогда его останови! Поздно будет.
З а й ч е н к о (угрюмо). Ладно… Поживем — увидим! (Степану.) Пошли в Чека. (Обернулся к Екатерине Ивановне.) Там у меня обойма запасная в комоде. Дай, пожалуйста!
Е к а т е р и н а И в а н о в н а. В кожанку тебе положила.
З а й ч е н к о. Когда ж успела?
Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Да уж успела…
З а й ч е н к о (улыбнулся). Ну, вот и пойми тебя!.. Говоришь одно, делаешь другое… (Степану.) Двинули, Степан!
Раздался приглушенный орудийный раскат. Он нарастал, приближался, гулко взрывался снаряд, прерывисто звучали отголоски взрыва, нехотя затихали, чтобы раскатиться еще сильней после следующего залпа пушек.
З а й ч е н к о (прислушиваясь). У Пулкова бьют.
С т е п а н. Наши?
З а й ч е н к о. Да нет… Похоже, беляки фронт прорвали!
И, будто подтверждая это, разноголосо зазвучали тревожные, прерывистые заводские гудки.
И вновь звучит музыка, опять луч прожектора освещает музейные стенды, выхватывая из темноты буденновский шлем и саблю в ножнах, залитый кровью комсомольский билет и видавший виды наган, пробитое пулями красное знамя и пулемет с патронной лентой. У пулемета стоит Кузьма. В руках у него тетрадь. Он вслушивается в затихающую тревожную музыку, которую сменяет поступь вооруженного отряда, и, вглядываясь в зал, будто в ночные улицы города, говорит:
К у з ь м а. В эту ночь я решил пойти в Чека! Я не знал, что в шифровке, которую нашли у связного, убитого Федькой, обнаружен список явочных квартир. Не знал, что среди них значилась и квартира Стрельцова. Но на лестнице его дома я встретил Павлова! Ну, этого механика из мастерских! Видел я его, когда заходил туда один раз… После того как убили Саньку, он исчез. Как сквозь землю провалился! Меня он не узнал, я спрятался за лифт и слышал, как он постучал в дверь Стрельцова. Не просто постучал, а условным стуком! Два раза, потом еще два. Подождал и стукнул в третий раз. Я и решил, что надо бежать в Чека! (Помолчав.) В городе было как-то по-особенному тревожно… Несколько раз меня обгоняли грузовики, на бортах тесно сидели вооруженные люди, а в кузове что-то тряслось и позвякивало. В одном грузовике я увидел наваленные кучей винтовки и пулемет, который лежал почему-то вверх колесиками. А в других везли каких-то штатских под охраной. И все это быстро, быстро! Очень неспокойно было в городе… В Чека я никогда раньше не был и думал, что все там одеты в кожу и перетянуты ремнями. А в комнатах сидели усталые люди в стареньких гимнастерках и шинелях внакидку, и оружия на виду ни у кого из них не было. Меня провели к какому-то начальнику, так тот и вовсе был в очках со шнурочком, в темной рубахе с галстуком и в помятом пиджачке. А у стола сидели дядя Ваня Зайченко и Степан. Тут мы со Степкой и схлестнулись!
