Она села рядом и понюхала горлышко:
— Мы разве родом из Польши?
Итан забрал у нее чекушку:
— Не знаю. Запросто.
— Откуда-то оттуда.
— Из государств-сателлитов.
— Ага.
— Из тех мест, где у человека рождается комплекс преследования.
— Ага, ага. — Мэгги потянулась за чекушкой. — Странно быть дома, да?
Итан кивнул.
Мэгги хлебнула водки и поморщилась:
— Все стало каким-то другим. Сразу чувствуется, что мамы нет. Слишком чисто, и… какая-то странная чистота, да?
— Липовая.
— Все растения засохли, и пахнет «Уиндексом».
— Жуть, ага. Мне кажется, папа тут что-то менял, двигал. Точно не скажу…
— Менял, менял, это точно!
— И тишина ужасная.
— Вот именно! Тишина! Хотя ведь и мама никогда не была болтушкой.
— Фон создавала не она, — сказал Итан. — А ее пациенты. Люди, которые к ней приходили. В коридоре постоянно кто-нибудь ошивался.
— Да. Скучаю по тем временам.
— По гулу разговоров.
Мэгги сделала еще глоток.
— Полегче, может? — сказал Итан. — Голодный желудок и все такое.
Она прижала бутылку к груди:
— За мой желудок не волнуйся. Это не твоя забота, ясно?
— Ясно.
Мэгги ссутулилась:
— Думаешь, мама была хорошим психологом?
— Хм. — Итан громко выдохнул воздух через нос. — А это имеет значение?
— Нет, наверное. Просто хочется думать, что она была профи.
— Она знала подход к отцу. А это уже немало.
— И еще она была умная, правда?
— Да. Но какое это имеет значение?
— Я хочу запомнить ее умным и компетентным человеком, настоящим профессионалом. Теперь, когда ее не стало, она может быть какой угодно… И наш долг — запомнить ее правильно. Если не мы, то кто? Страшно ведь ошибиться. Какой мы ее запомним, такой она и будет, понимаешь? Нам нести это бремя. Я не хочу продешевить. Хочу, чтобы получилось объективно, а не так: «Вот кем была для меня мама». Хочу запомнить, какой она была на самом деле, а не только для нас. Но и обожествлять ее не хочется. Очень легко ошибиться, когда пытаешься описать человека. Я много об этом думаю.
— Ты слишком загоняешься.
— Чья бы корова мычала.
— О’кей, о’кей, согласен.
— Ты никогда не рассказывал, почему ушел, — заметила Мэгги.
— Откуда?
— С работы.
— А. Вон ты про что. — Итан покачал головой. — Да просто не мое это было. Такая ответственность. К тому же в половине случаев меня привлекали, чтобы оправдать уже принятые решения. Они мной прикрывались.
— Я всегда говорила, что ты заслуживаешь большего.
— Дело не в этом, Мэгги. Я про другое.
Она поскребла водочную этикетку:
— По-моему, мы с тобой первый раз это делаем.
