Она лежала нагишом на полу, и рядом с ней спала привязанная веревкой овца. Женщина лежала к ним боком, в результате они хорошо могли рассмотреть ее ухо. Из-за какого-то странного заболевания оно разрослось, словно огромная губка, закрывая собой значительную часть головы. Ухо было великолепного розового цвета и резко контрастировало с бледным лицом.
Женщина медленно повернула голову и уставилась на них осоловелым взглядом. И тут же, даже не изменив выражения лица, она принялась глухо выть. Комплейн заметил, что другое ухо у нее совершенно нормальное.
Проснулась овца. Она отбежала на длину веревки и, громко блея, рвалась с привязи.
Прежде чем члены экспедиции успели удалиться, откуда-то выскочили двое мужчин. Они остановились и со страхом уставились на путешественников. Очевидно, их привлек вой старухи, а то вряд ли бы они рискнули высунуться из своего угла.
— Эти нам ничего не сделают, — облегченно сказал Фермор.
Это было очевидным. Перед ними были глубокие старики — один по своему виду уже вплотную приблизился к Долгому Путешествию, другой был очень худ и лишен руки.
— Мы должны их уничтожить, — заявил Вэнтедж. — Они нас выдадут, и мы погибнем ни за что.
Услышав его слова, женщина сразу перестала выть.
— Пространства для вашего «я», — сказала она. — Заразы для ваших глаз, попробуйте только нас тронуть, и проклятье, висящее на нашем племени, обрушится на ваши головы.
— Пространства для твоего уха, дамочка, — невесело ответил Мараппер. — Пошли, герои, здесь нет смысла задерживаться. Поскорее, а то крики этой идиотки привлекут кого-нибудь покрепче, чем эти трухлявые пни.
Они свернули в заросли. Обитатели комнаты в неподвижности следили за ними. Это были, скорее всего, остатки какого-то вымирающего племени, а может быть, и беглецы, доживающие дни вдали от своих.
С этого момента путники все чаще находили следы отшельников. Нередко заросли были вытоптаны, что, конечно, облегчало путь, но вызывало тревогу. Однако нападений пока не было.
Следующее дополнительное соединение между отсеками оказалось закрытым. Стальные двери, идеально пригнанные к косяку, несмотря на совместные усилия, не удалось даже стронуть с места.
— Должен же существовать какой-то способ открыть их, — со злостью произнес Роффери.
— Скажи попу, пусть пороется в своих чертовых книжках, — посоветовал Вэнтедж. — А что касается меня, то я сажусь и приступаю к обеду.
Мараппер хотел сразу же идти отыскивать другой путь, но остальные поддержали Вэнтеджа.
