Хотя осьминоги обычно ведут себя осторожно, известны случаи, когда люди тонули или чудом избегали смерти из-за повышенного интереса этих морских обитателей. Британский миссионер Уильям Гилл двадцать лет провел в южных морях, где живут осьминоги намного меньшего размера, чем гигантские. Но даже эти мелкие создания были способны одолеть молодых крепких мужчин. «Коренные полинезийцы знают, что осьминоги очень опасны», — написал Джилл. Он рассказал об одном охотнике за моллюсками, которому удалось вынырнуть на поверхность с осьминогом, плотно облепившим его лицо, — по счастью, его спас сидевший в лодке сын.
Д. Норри рассказал еще об одном инциденте, который произошел, когда он бороздил воды Новой Зеландии и вместе со своими друзьями из племени маори занимался ловлей лобстеров в морских каналах: «Неожиданно один из моих спутников пронзительно закричал, пытаясь отбиться от чего-то, что стремительно тянуло его в воду. Мы бросились к нему на помощь и увидели, что рыбак борется с небольшим осьминогом!» Животное было всего 70–80 сантиметров в длину, но, по словам Норри, без помощи друзей этот человек не смог бы освободиться своими силами и непременно бы утонул.
Октавия тянула меня к себе не в полную силу. По сравнению с тем, на что она была способна, это была игра. Она не нападала. Она просто меня изучала.
Я не знаю, сколько времени длился этот захват — возможно, всего минуту или пять, но мне он показался бесконечным. Вдруг Октавия резко отпустила и меня, и щипцы. И стремительно уплыла восвояси.
— Вот это да! — выдохнула я. — Это было потрясающе!
— Я тянул изо всех сил! — признался Скотт. — Я боялся, что в конце концов мне придется хватать вас за лодыжки и вызволять из воды!
Что произошло между мной и Октавией? Чего она хотела? Она не была голодна, иначе бы съела кальмара. Она не была зла или напугана — я всегда чутко улавливаю эти состояния у млекопитающих и птиц, хотя не факт, что с моллюсками мой радар работал верно. Мы со Скоттом сошлись на том, что этот контакт был совершенно иным, чем мои первые игривые встречи с Афиной. «Возможно, это была своего рода демонстрация доминирования», — предположил Скотт. Или же она хотела завладеть щипцами и по ошибке решила, что я хочу их у нее отнять. Но мне пришла в голову еще одна неожиданная мысль: когда я сломя голову бежала к люку, я больно ушибла палец ноги, а значит, химия моей крови изменилась: у меня произошел выброс нейромедиаторов, отвечающих за передачу болевых сигналов. Способность распознавать нейромедиаторы боли может быть весьма полезной для осьминогов, поскольку помогает им определить, когда жертва ранена, а значит, более уязвима.
