Кэти подняла глаза. Засунув палец в Библию, она с шуршанием страниц закрыла книгу и кивнула.
– Когда я говорила с тобой вчера, ты сказала мне, что не рожала ребенка. – Лиззи глубоко вздохнула. – Я вот думаю, почему ты это сказала.
– Потому что у меня не было ребенка.
Лиззи недоверчиво покачала головой:
– Тогда почему у тебя открылось кровотечение?
Поднимаясь от ворота больничной рубашки, лицо Кэти залил темный румянец.
– У меня месячные, – тихо сказала она, но, смутившись, отвернулась. – Хоть я из «простых», детектив, но я не глупая. Неужели вы думаете, что я не поняла бы, если бы у меня родился ребенок?
Реакция была такой открытой, такой искренней, что Лиззи мысленно отступила назад. «Что я делаю не так?» Она допрашивала сотни людей, сотни лжецов – и все же Кэти Фишер единственная, кто запал ей в душу. Она посмотрела в окно на тлеющий красным сиянием горизонт и поняла, в чем состоит разница. Здесь не было притворства. Кэти Фишер верила в то, что говорила.
Лиззи откашлялась, приготовившись атаковать с другой стороны.
– Хочу задать тебе один неловкий вопрос, Кэти… У тебя были с кем-нибудь сексуальные отношения?
Если такое было возможно, щеки Кэти запылали еще ярче.
– Нет.
– А твой белокурый друг скажет то же самое?
– Идите и спросите его! – дерзко ответила Кэти.
– Ты видела ребенка вчера утром, – с плохо скрываемым разочарованием сказала Лиззи. – Как он туда попал?
– Не имею понятия.
– Хорошо. – Лиззи потерла виски. – Он не твой.
Лицо Кэти осветилось широкой улыбкой.
– Именно это я и пыталась вам сказать.
– Она единственная подозреваемая. – Лиззи смотрела, как Джордж запихивает в рот полную вилку картофельных оладий; они встречались в кафе, находящемся на полпути между офисом окружного прокурора и Ист-Парадайсом, – в том самом, где, по отзывам публики, подавали лишь блюда, удваивающие уровень холестерина. – Заработаешь себе сердечный приступ, если будешь таким прожорливым, – хмурясь, предупредила она.
Джордж отмахнулся от ее замечания:
– При первых признаках аритмии попрошу у Бога отсрочку.
Отломив кусочек от кекса, Лиззи опустила взгляд на свои записи:
– У нас есть окровавленная ночная сорочка, отпечаток ступни ее размера, заключение врача о том, что она была первородящей, заключение судмедэксперта о том, что ребенок задышал, плюс то, что ее кровь соответствует крови, обнаруженной на коже ребенка. – Лиззи положила кусочек себе в рот. – Ставлю пятьсот долларов за то, что по результатам теста ДНК она будет связана с ребенком.
